Аргументированное требование о предоставлении женщинам избирательных прав отчетливо прозвучало еще в 1825 г. в книге мыслителя-социалиста Уильяма Томсона, опубликованной под громоздким названием “Обращение к одной половине человеческого рода, женщинам, против притязаний другой половины — мужчин…”, но тогда эта тема не получила должного развития. Предметом парламентских дебатов она стала значительно позже, в августе 1832 г. после принятия Акта о реформе. Депутат Хант — тот самый “оратор” Хант, который выступал на знаменитом митинге, вылившемся в “бойню при Питерлоо”, — передал спикеру палаты общин петицию с просьбой предоставить право голоса всем незамужним женщинам, обладающим необходимым имущественным цензом. Автором петиции была зажиточная старая дева, обосновывавшая свою просьбу тем, что право собственности влечет за собой право голоса. Причем рассуждения ее были вполне логичны. Ведь важнейшим аргументом против предоставления женщине избирательного права являлся тот факт, что ее голос был представлен в голосе ее мужа, поскольку именно он, а не она, считался формальным владельцем собственности. Ну, а как быть в том случае, если женщина владеет собственностью, но не имеет мужа? Обсуждение этого “курьезного” вопроса вызвало у достопочтенных джентльменов из палаты общин немало шуток сомнительного достоинства, и петиция, конечно же, была отвергнута подавляющим числом голосов.
В 1865 г. к власти с перевесом в 70 голосов пришло правительство партии либералов (бывшие виги). Либералы еще в ходе предвыборной кампании обещали поддерживавшим их рабочим расширить круг лиц, обладающих правом голоса, и теперь во исполнение этого выдвинули в палате общин билль, по которому имущественный ценз (необходимый для получения избирательного права) сокращался до 14 фунтов в графствах и до 7 фунтов в городах; кроме того, право голоса автоматически предоставлялось любому взрослому мужчине, чей банковский счет на протяжении последних двух лет составлял не ниже 50 фунтов. В случае принятия билля новый закон расширил бы число голосующих приблизительно на два миллиона рабочих и мелких торговцев. Однако уже во время второго чтения билля* либералы имели перевес всего в пять голосов, а вскоре после этого им пришлось уступить бразды правления своим извечным политическим соперникам — партии тори.
* Система слушания и утверждения биллей в английском парламенте включает немало казуистических правил, позволяющих “похоронить” неугодный билль, даже не критикуя его по существу. В частности, сославшись на какую-то неясность, неточность и пр., можно добиться второго и даже третьего чтения (т.е. слушания) билля.
В знак протеста Национальная лига реформ назначила на 23 июля 1866 г. массовый митинг в Гайд-парке. Полиция запретила его проводить и закрыла ворота парка. Тогда десятки тысяч собравшихся рабочих смяли полицейские заслоны, сломали ограду и ворвались в парк. На помощь полицейским (а их там насчитывалось около 1600 человек) из Веллингтонских казарм были вызваны гвардейцы. В наступивших сумерках митинг превратился в многочисленные стычки и потасовки между отдельными группами лиц. Через год после описываемых событий правительство тори все-таки приняло новый Билль о реформе, по которому право голоса получали все налогоплательщики и большинство квартиронанимателей.
Теперь, когда большая часть мужского населения в городах добилась для себя права голоса, им по-прежнему не обладали только сельскохозяйственные рабочие и четыре иных категории населения: пэры Англии, осужденные преступники, слабоумные и… женщины. В своем выступлении по поводу Билля о реформе премьер-министр Англии Бенджамин Дизраэли заявил, что он не видит особых причин, по которым женщинам следует отказывать в избирательном праве, однако дальше этой декларации дело так и не пошло.
В 1865 г. философ Джон Стюарт Милль* без особого энтузиазма согласился выставить свою кандидатуру в депутаты парламента от либеральной партии; одним из пунктов его предвыборной платформы было требование о предоставлении права голоса женщинам. В июне 1866 г. Милль, за которым прочно закрепилось прозвище “дамский депутат”, вынес на обсуждение палаты общин петицию, составленную “лидерами суфражисток”** (таковыми объявили себя несколько женщин) , и предложил внести во Второй акт о реформе поправку, заключавшуюся в замене слова “мужчина” словом “лицо”.
* Милль, Джон Стюарт (1806-1873) —английский философ-позитивист. В его учении важное место занимала логика. В сочинении “Система логики” (1843) Милль утверждал, что логика должна стать общей методологией наук. Ряд работ Милля был посвящен политической экономии. С. 253
** Суфражистки — буржуазное женское движение (его поддерживала и часть мужчин - суфражистов) за предоставление женщинам абсолютно равных с мужчинами избирательных прав (“sufrage” на английском языке означает “право голоса”). Суфражизм возник в Англии в 1860-е годы и вскоре получил распространение в США, Германии и некоторых других капиталистических государствах. Суфражизм иногда неверно идентифицируют с феминизмом — более широким буржуазным движением за уравнение женских прав с мужскими во всем, а не только в избирательной процедуре.
После долгих дебатов предложение о поправке было отвергнуто, хотя на этот раз за него проголосовали уже 74 депутата. Проблемы женского политического равноправия перестали быть всего лишь “дежурным объектом” мужских насмешек и фактически завоевали признание в качестве серьезного конституционного вопроса.
Одним из результатов этого успеха стало создание Национального общества за предоставление избирательных прав женщинам. Появление представительниц прекрасного пола на трибуне для выступающих во время публичных митингов и сборищ, что еще совсем недавно было даже трудно себе представить, перестало быть редкостью, хотя этим дамам еще частенько приходилось выслушивать в свой адрес немало едких слов и обидных замечаний со стороны присутствующих мужчин. Не осталась в стороне и королева Виктория, написавшая открытое письмо, в котором резко осудила «эту безумную, злонамеренную и чреватую ужасными последствиями затею с “женскими правами”», добавив, что, во всяком случае, одна из ее активисток - леди Эмберли — “заслуживает хорошей порки”.
Всю вторую половину XIX в. суфражисты — так теперь называли конституционалистов — вели умеренную политическую кампанию: выступали на митингах, распространяли пропагандистскую литературу, организовывали чинные манифестации. Но такой подход оказался малоэффективным, и к 1900 г. суфражистское движение практически заглохло. Возродилось оно в 1903 г. после образования Женского социально-политического союза (ЖСПС), который декларировал свое твердое намерение активными действиями “обеспечить женщинам право голоса в той же мере, в какой оно предоставляется или может предоставляться мужчинам”. Главным девизом ЖСПС было “Голоса для женщин!”; членство в нем ограничивалось только лицами женского пола; Функционировал он независимо от какой-либо политической партии страны.
Вдохновителями нового союза считались: вдова Эммелина Панкхерст со своими дочерьми Кристобель и Сильвией и богатая женщина, член совета Тринити-Колледж (Кембридж) Эммелина Пентвик-Лоуренс. Фигурировавшее в названии союза слово “социальный”, как полагали, было введено для смягчения слова “социалистический”, чтобы не отпугнуть многочисленных представительниц среднего класса (сама Панкхерст, ее дочери, да и немало других суфражисток являлись членами независимой лейбористской партии). ЖСПС пользовался широкой поддержкой фабричных работниц, которые в свою очередь могли оказывать определенное влияние в его пользу и на лейбористское движение, и на рабочую прессу. Однако новая лейбористская партия не торопилась выдвигать вопрос о предоставлении избирательного права женщинам в число своих первоочередных требований, полагая, что это будет способствовать усилению консерваторов и либералов, поскольку при существовавшей избирательной системе воспользоваться этим правом смогли бы прежде всего представительницы имущих классов. Таким образом, рассуждали лейбористские лидеры, лучше всего подождать до введения всеобщего избирательного права, которое, безусловно, будет распространяться и на женщин.
В 1904 г. первый депутат парламента от лейбористов Кейр Харди попытался поставить на обсуждение палаты общин отвергнутую ранее поправку Дж. С. Милля, но был… осмеян; достопочтенные депутаты предпочли заняться более “неотложным” делом — дебатами по вопросу о заднем габаритном освещении транспортных средств. Узнав об этом, суфражистки организовали у здания парламента массовый митинг протеста, вылившийся, учитывая попытки полиции силой воспрепятствовать его проведению, в первую откровенно незаконную акцию суфражисток.