— Палка хорошая, — отозвался человек. — Немало миль я с ней прошагал, и была она мне верным спутником. Но раз она тебе так приглянулась, я, пожалуй, готов отдать ее вот за эти перчатки. Ради старого знакомства, конечно.
Руки мистера Уксуса согрелись, зато ноги его до того устали, что он с радостью согласился на обмен.
Вот дотащился мистер Уксус до того леса, где оставил жену, и вдруг слышит:
— Мистер Уксус, а мистер Уксус! — Это попугай окликнул его с дерева. — Эх ты, дурачина, болван, простак! Пошел на ярмарку, все свои денежки за одну корову выложил. Мало того — корову на волынку променял. А волынка и десятой части твоих денег не стоила, да к тому же играть на ней ты не умеешь. Ну и простофиля! Не успел заполучить волынку, как обменял ее на перчатки. А они вчетверо дешевле стоили. Получил перчатки, обменял их на какую-то дрянную палку. Было у тебя сорок гиней, а теперь ни коровы, ни волынки, ни перчаток, — нечем похвастать: только эта дрянная палка осталась! Да ты в любой живой изгороди мог бы срезать такую! Ха-ха-ха! Ха-ха-ха-ха!
Попугай все хохотал и хохотал, так что мистер Уксус наконец рассвирепел и запустил в него своей палкой. Палка застряла в ветвях, и вот вернулся мистер Уксус в лес к жене без денег, без коровы, без волынки, без перчаток и даже без палки. И жена тут же принялась его дубасить, да так, что чуть кости ему не переломала.
Джек и золотая табакерка
В доброе старое время, — а оно и правда было доброе время, хоть было оно не мое время и не ваше время, да и ничье время, — жили в дремучем лесу старик со старухой, и был у них один-единственный сын Джек. Жили они уединенно, и Джек никого не видел, кроме своих родителей, хоть и знал из книг, что на свете живут и другие люди. Книг у него было очень много, и он каждый день читал их, а когда читал про прекрасных принцесс, ему до смерти хотелось увидеть хоть одну. И вот раз, когда старик ушел рубить дрова, Джек сказал матери, что собирается покинуть родной дом — хочет пожить в чужих краях, чтобы себя показать и людей посмотреть: не все же ему с отцом-матерью сидеть!
— Что я здесь вижу? Только все деревья да деревья! — говорил Джек. — Будешь тут сиднем сидеть, того и гляди с ума сойдешь, так ничего и не повидав!
Отец его долго не возвращался, и бедная старуха сама принялась наставлять сына:
— Ну что ж, горемычный мой! Захотел свет повидать — значит лучше тебе уйти, и благослови тебя господь… — Старуха ведь сыну добра желала. — Но постой-ка, не спеши! Скажи, какую лепешку тебе испечь на дорогу, маленькую с моим благословением или большую с моим проклятьем?
— Ах, бог ты мой! — ответил сын. — Ну, конечно, большую — может, я в дороге проголодаюсь.
И мать испекла ему большую лепешку. А потом поднялась на чердак и, пока Джек не скрылся из виду, посылала ему вслед проклятия.
Вскоре юноша повстречался с отцом, и старик спросил его:
— Куда идешь, горемычный ты мой?
Джек сказал отцу то же, что и матери.
— Эх, — отозвался отец, — горько мне, что ты нас покидаешь, но раз уж ты решил уходить, значит лучше тебе уйти.
Однако не успел бедный малый отойти, как отец окликнул его. Вытащил старик из кармана золотую табакерку и сказал Джеку:
— На, возьми эту коробочку и положи в карман. Только смотри не открывай ее, пока не окажешься на волосок от смерти!
И вот пошел бедняга Джек своей дорогой и все шел и шел, пока из сил не выбился. Да и есть захотелось — лепешку-то он уже съел. К тому времени настала ночь, и он едва различал дорогу. Вдруг вдалеке затеплился огонек, и Джек зашагал в ту сторону. Подошел к какому-то дому, разыскал черный ход и постучался в дверь. Из дома вышла служанка и спросила, чего ему надо. Джек ответил, что на дворе ночь, а ему негде переночевать. Тогда служанка пригласила его в комнаты, усадила перед очагом и подала ему всякой еды: и жареного мяса, и хлеба, и пива.
А пока Джек сидел у огня и ужинал, в комнату вошла молодая леди, хозяйская дочь, чтобы посмотреть на него. Она тут же влюбилась в него, а он в нее. И вот молодая леди побежала к отцу и сказала, что в кухне у них сидит красивый юноша. Джентльмен тотчас вышел к Джеку, стал его расспрашивать и под конец спросил, что он умеет делать. А Джек по глупости возьми да и скажи:
— Все умею!
Он ведь думал, что речь идет о пустяковой работе по дому.
— Так! — сказал джентльмен. — Ну раз ты все умеешь, сделай вот что: завтра к восьми утра пусть разольется перед домом моим огромное озеро, а по озеру пусть поплывут военные корабли, самые большие, какие есть на свете; один корабль пусть даст королевский салют и последним выстрелом выбьет ножку у кровати, на которой спит моя младшая дочь. А если ты всего этого не сделаешь, прощайся с жизнью!