В замке его не узнали. Как ни старались король с королевой разбудить незнакомого юношу, не смогли. Тогда король обещал женить его на той, кто сумеет его разбудить.
А дочка великана все ждала и ждала своего милого, наконец влезла на дерево, чтобы увидеть, куда он подевался. Тем временем подошла дочка садовника. Под деревом был родник, и она уже хотела зачерпнуть воды, как вдруг увидела в нем отражение девушки. Увидела и решила, что это она сама в воде отражается.
— До чего я красива! — сказала она. — До чего хороша! Ну можно ли посылать по воду такую красавицу!
Тут она бросила ведро и решила попытать счастья — разбудить незнакомца, чтобы выйти за него замуж. Вот пришла она к птичнице, и та научила ее, как ненадолго расколдовать Ничто-Ничего, чтобы он бодрствовал ровно столько, сколько нужно ей, садовниковой дочке; потом отправилась в замок и пропела там заклинание. А когда ненадолго разбудила Ничто-Ничего, король с королевой обещали женить его на ней.
Между тем к роднику спустился сам садовник и тоже увидел в воде девичье лицо. Взглянул вверх — видит, на дереве девушка сидит. Он помог дочке великана спуститься с дерева и привел ее к себе домой. Дома он похвастался, что дочка его замуж выходит, и повел девушку в замок — хотел ей дочкиного жениха показать. А это был Ничто-Ничего! Он спал, сидя в кресле.
Увидела его дочка великана и крикнула:
— Проснись, проснись! Скажи мне хоть слово!
Но он не просыпался. Тогда она сказала:
— Чего мне только не пришлось делать: и конюшню очищать, и озеро осушать, и на дерево влезать, и все это — чтоб тебя, милый, спасать. А ты спишь и не просыпаешься, не хочешь слова мне сказать!
Король с королевой услышали ее речи и подошли. А она им и говорит:
— Как ни стараюсь его разбудить, не могу. Не хочет мне Ничто-Ничего хоть словечко молвить!
Они очень удивились: что она знает про Ничто-Ничего, думают? И спросили девушку: а где же он сейчас, этот Ничто-Ничего?
— Да вот он, в кресле сидит! — ответила она.
Тогда они бросились к спящему, принялись его целовать и называть своим родным, любимым сыном. Потом вызвали дочь садовника и заставили ее пропеть заклинание. Ничто-Ничего проснулся и рассказал родителям, как великанова дочка спасла его и какая она добрая. Тут король с королевой обняли и расцеловали девушку, говоря, что отныне она будет им дочкой и что сын их на ней женится.
Птичницу казнили, а все остальные жили счастливо до конца дней своих.
Том — мальчик с пальчик*
Во времена великого короля Артура жил могущественный волшебник по имени Мерлин — самый искусный и ученый чародей, какого только видел свет.
Этот знаменитый волшебник умел оборачиваться во что и в кого хотел. И вот однажды он отправился путешествовать в обличье простого нищего, а когда очень устал, остановился у дома одного пахаря и попросил поесть.
Крестьянин радушно принял волшебника, а жена его, женщина добрая, принесла молока в деревянной миске и темный хлеб на тарелке.
Мерлина порадовало гостеприимство пахаря и его жены. Но он заметил, что хотя дом у них — полная чаша, а счастья в нем нет, и спросил, почему это так. Хозяева ответили: горюют они о том, что нет у них детей.
— Не нашлось бы на свете женщины счастливей меня, — сказала хозяйка со слезами на глазах, — если бы только был у меня сын. Будь он даже с большой палец своего отца, я и то была бы довольна!
Мерлин представил себе мальчика ростом с пальчик, и это его так позабавило, что он решил исполнить желание бедной женщины. И в самом деле, вскоре у жены пахаря родился сынок. Но — вот чудо! — ростом он был с большой палец своего отца!
Сама королева фей пожелала взглянуть на крошечного мальчика. Она влетела в окно, когда мать сидела на кровати и любовалась малюткой. Фея поцеловала его и дала ему имя — Том — мальчик с пальчик. Потом она позвала других фей и приказала им так нарядить ее крестного сына:
Том так и не вырос — ростом остался с большой палец своего отца, а у того пальцы были самые обыкновенные. Зато с годами он превратился в хитрющего мальчишку и научился всяким проказам. Когда Том играл с другими детьми и, случалось, проигрывал им все свои вишневые косточки, он потихоньку забирался в сумки своих товарищей, набивал карманы косточками, а потом незаметно выскакивал оттуда и продолжал играть как ни в чем не бывало.
Но вот как-то раз вылезает он, как обычно, с крадеными косточками из чужой сумки, а его — хвать! — поймали с поличным.
— Ага, коротышка Томми! — закричал владелец сумки. — Теперь я знаю, кто таскает мои вишневые косточки. Погоди, поплатишься ты за свои воровские проделки!
Тут он накинул Тому на шею шнурок от сумки с вишневыми косточками и так встряхнул ее, что косточкам бедного Тома не поздоровилось! Он заревел от боли, стал проситься на свободу и обещал, что никогда больше не будет воровать.
Спустя несколько дней мать Тома готовила пудинг, и сыну захотелось посмотреть, как она это делает. Он вскарабкался на край деревянной миски, но поскользнулся и полетел кубарем прямо в тесто. Мать ничего не заметила и выложила Тома вместе с пудингом в салфетку, а потом опустила в чугунок с водой.
Тесто залепило Тому весь рот, так что он даже крикнуть не мог. Но вода была горячая, и он стал так брыкаться и вертеться, что мать подумала: наверное, в этом пудинге нечистая сила завелась! И она вытряхнула тесто из чугунка за дверь.
А в это время мимо дома проходил бедный лудильщик. Он подобрал пудинг, сунул его в сумку и зашагал дальше. Но тут, наконец, Том выплюнул все тесто и закричал так громко, что лудильщик перепугался до смерти, бросил пудинг и убежал. Пудинг упал и рассыпался, а Том выкарабкался из него и, весь в тесте, побежал домой.
Мать очень огорчилась, увидев свое сокровище в столь плачевном виде. Она посадила сына в чайную чашку, смыла с него все тесто, потом поцеловала его и уложила в постельку.
Вскоре после этого мать Тома пошла как-то на луг корову доить и взяла мальчика с собой. Дул сильный ветер. Она побоялась, как бы Тома не унесло, и привязала его ниточкой к чертополоху. А корова увидела на голове у мальчика с пальчика шляпу из дубового листка, захотела полакомиться ею и отправила шляпу себе в рот вместе с Томом и чертополохом. Пока корова жевала чертополох, Том со страхом разглядывал ее страшные зубы, опасаясь, как бы они не сжевали и его, и вдруг завопил во все горло:
— Мама, мама!
— Где ты, Томми, мой крошечка? — отозвалась мать.
— Здесь, мама! — ответил он. — Во рту у Краснушки.
Тут мать стала плакать и ломать руки. А корова никак не могла понять, кто это шумит у нее во рту? Открыла рот и выронила Тома. К счастью, мать на лету подхватила сына в передник, а не то он расшибся бы. Спрятала она мальчика у себя на груди и скорей побежала домой.