Standing up thus against the large low moon (на фоне огромной заходящей луны; to stand – стоять; вырисовываться; thus – так, таким образом; against – против; на фоне), the daisies really seemed to be giant daisies (маргаритки казались гигантскими маргаритками), the dandelions to be giant dandelions (одуванчики – огромными одуванчиками). Somehow it reminded them of the dado of a nursery wall-paper (это каким-то образом напоминало им обои на стене детской комнаты; dado – цоколь; панель /стены/). The drop of the river-bed sufficed to sink them (высоты речного берега было достаточно, чтобы скрыть их; drop – капля; обрыв, откос; высота, расстояние сверху вниз; river-bed – ложе реки; to sink – тонуть /о корабле/; скрывать) under the roots of all shrubs and flowers (под корнями всех кустарников и цветковых /растений/) and make them gaze upwards at the grass (и им приходилось смотреть на траву снизу вверх; to make smb. do smth. – заставлять кого-л. сделать что-л.). “By Jove!” said Flambeau, “it’s like being in fairyland (Господи! – сказал Фламбо, – это как побывать в сказочной стране; by Jove! – восклицание, выражающее удивление, восхищение и т. п.; Jove – Юпитер /верховный бог у древних римлян/).”
Father Brown sat bolt upright in the boat and crossed himself (отец Браун сел в шлюпке прямо и перекрестился; to sit bolt upright – сидеть совершенно прямо, как аршин проглотить; bolt – арбалетная стрела). His movement was so abrupt (движение его было настолько внезапным) that his friend asked him, with a mild stare (что его друг, внимательно посмотрев на него, спросил; mild – мягкий, спокойный; stare – пристальный взгляд), what was the matter (в чем дело; matter – вещество; дело, вопрос).
“The people who wrote the mediaeval ballads,” answered the priest (люди, писавшие средневековые баллады, – отвечал священник), “knew more about fairies than you do (знали о волшебстве больше, чем вы; to know; fairy – фея, волшебница). It isn’t only nice things that happen in fairyland (в волшебной стране случаются вещи не только хорошие = случается всякое).”
“The people who wrote the mediaeval ballads,” answered the priest, “knew more about fairies than you do. It isn’t only nice things that happen in fairyland.”
“Oh, bosh!” said Flambeau (да ну, глупости! – сказал Фламбо; bosh – ерунда, чепуха). “Only nice things could happen under such an innocent moon (только хорошее может случаться = происходить под такой невинной луной). I am for pushing on now (я за то, чтобы сейчас отправиться дальше; to be for – быть за /что-л./; to push – толкать; возобновлять путь) and seeing what does really come (и посмотреть, что же на самом деле произойдет; to come – приходить; случаться, происходить). We may die and rot (мы можем умереть и сгнить) before we ever see again such a moon or such a mood (прежде чем снова увидим такую луну или /у нас будет/ подобное настроение).”
“All right,” said Father Brown (хорошо, – сказал отец Браун). “I never said it was always wrong to enter fairyland (но я никогда и не говорил, что попасть в волшебную страну – это всегда плохо; to enter – входить; проникать, попадать). I only said it was always dangerous (я лишь сказал, что это всегда опасно).”