- Ричард… - выдохнула она, дверь за ними захлопнулась, она почувствовала, как его слезы падают к ней на спину.
- Я больше не отпущу тебя, я больше не смогу прожить без тебя…
₪
Сколько можно? Спрашивал он себя в очередной раз. Сколько можно терпеть отцовский диктат? Он не имел прав на его жизнь, потому что его не было в его жизни восемнадцать лет, и он считает, что может лезть в его жизнь? Он не может решить жениться ему или нет! Роберт Хомс не имеет никаких прав на его жизнь. Джозеф стукнул кулаком по ореховому столу, пишущие принадлежности подпрыгнули, ручки скатились на стол. Черт бы его побери! Он не позволит ему, управлять собой. Роберт и так чуть не продал свою собственную дочь, сейчас же он делал из него выгодную для себя инвестицию. Джозеф немного отпустил галстук, секретарша мимо которой он пронеся, перестала пить чай, набирая номер своей подруге, сообщая, что к ним мчится взбешенный сэр Джозеф. Салли не успела предупредить своего хозяина, и не смогла остановить гостя. С тех пор, как появился младший Хомс, почти каждый день летели перья, и сверкали искры. Говорят покойный сэр Виктор в молодости был таким же горячим и дерзким. Джозеф распахнул дверь, Роберт сделал вид, что это его нисколько не беспокоит.
- Ты жалкий ублюдок, думаешь, что можешь за меня все решать! – Роберт поднял на сына глаза.
- Выйди вон, и успокойся, - спокойно ответил Роберт.
- Ты уже разрушил жизнь своих дочерей, так оставь меня в покое! Что ты о себе возомнил?! – Джозеф встретился взглядом с отцом, - кто ты вообще такой?!
- Я твой отец, - Джозеф громко рассмеялся.
- Только на бумажке и генетически, не ты меня воспитал, не ты меня всему научил. Мой отец Виктор, нравиться тебе или нет, но тебе придется считаться со мной, - Роберт встал, обходя свой стол.
- Ничего у тебя не выйдет.
- Не переживай, скоро я вышибу отсюда всех твоих дружков, поверь, мне хватит сил, - Джозеф толкнул дверь, снова как вихорь пролетая по холлу. Он дошел до лифта, сегодня ему нужно побыть одному, а значит уехать с Тюдор-стрит. В Аллен-Холл. К Диане.
Он старался не думать о смерти Виктора, как о рубеже в их жизни. С тех пор, как умер Виктор ничего не изменилось. Джордж пытался всех собрать, но ему не хватало сил, Джордж слишком мягко действовал на всех, ему стоило большего труда позвать всех на ужин в Дж-Хаус, к Диане же на ужины ездили больше из уважения к пожилой женщине. Роберт чаще всего игнорировал такие мероприятия, все молчали, зная, что чаще всего он не приходит из-за Бетти. Они не переносили общество друг друга, не пытаясь за десять лет найти в себе силы на примирение. Джозеф понимал Бетти лучше других. Его отношения с отцом изначально сложились, как рабочие, все свои тревоги, все свои заботы он мог доверить только деду, он всегда его понимал. Если не такие гнилые людишки, как Роберт, флер и Марк, то мрак поселившийся в их душах, никогда бы не завладел ими так крепко. Они не могли стать счастливыми, времена изменились, но стали ли они лучше? Джозеф боялся – однажды они все могли упасть в бездну, и больше не взлететь.
- Ты какой-то удрученный, - Диана подала ему чаю. Не смотря на то, что хозяйкой стала Бетти, Диана по-прежнему занималась всем хозяйством, - Рэй, иди к нам. Джозеф приехал.
- Твой сын снова решил вмешаться в чужую жизнь, - ответил Джозеф, - он почему-то решил, что я женюсь по его указке.
- Роберт не всегда был таким, - Диана посадила рядом собой Рэя, - в молодости он был пылким, горячим, но потом он влюбился во Флер, и что-то изменилось. Но, когда родилась Бетти, я раскинула карты, и не увидела ничего хорошего, - Диана вздохнула, - сейчас мне восемьдесят один, я всю жизнь боялась пережить крах нашей семьи.
- Это будет, - прошептал Джозеф, - Роберту, пора понять, что мы не такие. Ба, ты не должна переживать.
- Он знает это, поэтому и беситься, - Диана улыбнулась, - жди все будет, ты еще слишком молод, чтобы отчаиваться. Вы сильнее, чем думаете. Я верю в вас.
₪
Волосы развевались на ветру, знойный воздух обжигал кожу. Теперь Испания была свободной, этого так хотела Каталина. Франко умер, возродив монархию, все вернулось на круги своя. Мери-Джейн прикоснулась к холодному камню, на испанском было начерчено имя Каталины, она положила белые розы. Она никогда не знала, какая Каталина, на фотографиях на нее смотрела красивая молодая женщина, влюблено смотревшая на Джейсона. Она сжала последнее письмо Каталины, снова прикасаясь к гладкому камню. Чтобы понять наконец себя, она приехала сюда. В Мадриде она хотела почувствовать пронесенную через годы, впитавшуюся с кровью в брусчатку улиц Мадрида, любовь Джейсона и Каталины. Лондон стал невыносимым, она задыхалась там, его Ребекка потеряла его ребенка, а она за последние два года так и не смогла отпустить свою любовь. Но ради его счастья она принесла себя в жертву. Она надвинула шляпу на лицо, пора возвращаться в номер, чтобы продолжить работу над своим новым романом. Долина Павших поражала своей красотой и печалью, там где были захоронены испанцы боровшиеся за чистое небо Испании, находились рядом со своими палачами, людьми, которые растоптали их чистые мечты о мире для всех.
М-Джейн находилась здесь уже месяц, и она все не решалась найти Саргосов. Они все также жили в доме, где выросла Каталина, и теперь он принадлежал детям Теодоры Саргос и Рамона Баррадоса. Мери-Джейн отворила скрипучую калитку, проходя во дворик, она нажала на звонок, дожидаясь, когда ей откроют дверь. Полная служанка строго посмотрела на нее, гнусаво спрашивая к кому она пришла.
- Я Мери-Джейн Хомс, - произнесла она.
- Американка?
- Нет, англичанка. Я из Лондона. Моя мать Джулия Фокс, она дочь Каталины Саргос, - при этом имени служанка вздрогнула, - во мне течет испанская кровь.
- Гертруда, кто там? – к ним вышел старик в дорогом костюме. Он явно был очень стар, - кто вы, сеньорита?
- Я Мери-Джейн Хомс, дочь Джулии Фокс, внучка Джейсона Фокса и Каталины Саргос, - мужчина тоже вздрогнул, - а вы наверное, Рамон Баррадос? – он ничего не ответил, это молчание было красноречивей всего. – Вы убили ее, убили с ребенком под сердцем, оставив двух девочек без матери, а моего деда обрекли на одиночество. Он умер несколько лет назад, но их любовь жива!
- Сеньорита, я не понимаю о чем вы говорите, - резко сказал Рамон.
- Во мне течет ее кровь, во мне и еще пятерых людей. Вы убили ее, - зло произнесла она.
- Была война, а она была виновна, - вдруг сказал он.
- Рамон? – Мери-Джейн в упор смотрела на маленькую морщинистую женщину.
- Ваше счастье, что я не похожа на нее, но если бы приехала Дженни, то вы бы поняли насколько она похожа на нее, - процедила сквозь зубы М-Джейн.
- Вы…
- Внучка Каталины Саргос!
- Вы лжете! – крикнула женщина.
- Мое имя Мери-Джейн Каталина Хомс, мой отец Джордж Хомс, мать Джулия Фокс, мой дед Виктор Хомс и бабушка Диана Грандж, другой дед Джейсон Фокс, бабушка Каталина Саргос. Что ж смотрите? – она достала из сумки фотографию, - это я с моей матерью, и сестрой Дженни, что похожи, а это ваша сестра до отъезда в Мадрид, - женщина задрожала.
- Уходите, - прохрипела она, - уходите.
- А знаете мне очень жаль вас, - Мери-Джейн откинула рыжие пряди на спину, - жизнь вас накажет.
- Сеньорита Хомс… - губы Теодоры дрожали, - вы должны понять…
- Ничего не хочу понимать, вы убили ее. Все убили, но я непременно напишу об этом, - она резко развернулась на тоненьких каблучках, быстро потянув на себя калитку. Они умерли для Саргосов, но любовь Каталины и Джейсона еще жила, она была в их крови, текла каждый день по их венам.
«Я люблю тебя. Я любила тебя все эти четырнадцать лет, и люблю тебя до сих пор. Вечность станет нашей тайной, она скроет нашу любовь. Я боюсь думать, как бы сложилась моя жизнь без тебя. Встретив тебя в нашем любимом городе, ты помог мне, обрести себя. Ты научил меня жить, ты открыл мои таланты. Я боялась без тебя жить и дышать, но теперь я должна это сделать. Я так люблю тебя, что внутри все разрывается, но должно отпустить тебя»- изменив последние письмо Каталины, Мери-Джейн чувствовала, что и она тогда, она боялась, но осознавала, что дальше ей предстоит. Новой весной она издаст новую книгу, включив туда этот кусочек из этого письма, но только о себе. Ее «Кровь и небо Мадрида», должно стать ее посвящением ее ушедшей любви, и вечной любви Каталины и Джейсона.