Повозка ехала медленно, лошадь еле шла и отказывалась двигаться быстрее. Создавалось впечатление, как будто экипаж был единственной частью похоронной процессии. Лошадь печально цокала копытами по безлюдной улице. Они доехали до Юстон-роуд и повернули на запад, в сторону Лэдброук-Гроув.
Пролог (продолжение)
…может быть, самая большая потеря в моей жизни — это потеря неродившегося сына. Я уверен, что это был бы сын, и я даже придумал ему имя, про себя называю его Эндрю, и я уверен, что это было единственно возможное для него имя. Я не понимаю, что произошло со мной. В тот момент казалось, что аборт был просто необходим, его необходимо было сделать, чтобы избавить ее от страданий. Но этот аборт был сделан скорее ради удобства, а не от отчаяния. Долгое время я не признавался себе, что это так сильно затронуло меня. Если бы позже у меня родился сын, я бы наверное перестал испытывать чувство потери. Но так как его нет, с этим чувством я, видимо, уйду в могилу.
Выстрел второй
Гроза возвращает к жизни мальчика, находившегося в состоянии комы
Только чудо могло спасти девятилетнего Лоуренса Ментла, считают врачи. Более четырнадцати месяцев он находился в состоянии глубокой комы. Дважды он «умирал», его сердце переставало биться. Врачи сказали родителям, что приборы не регистрируют деятельность мозговых клеток. Это случилось во время грозы. Вспышка молнии и оглушающий раскат грома заставили медицинский персонал в Эшфордском детском госпитале в городе Мидлсекс подпрыгнуть от неожиданности… а Лоуренс, все еще в состоянии комы, закричал.
Наблюдатели
Полковник Пьят впервые встретился с полковником Корнелиусом в Гватемала-Сити в начале войны 1900–1905 годов. Это было еще до того, как появились монорельсовые дороги, электропоезда, гигантские дирижабли, а города с куполами соборов и утопические республики были разрушены, чтобы уже никогда не возродиться вновь. Они встретились в период, который сейчас именуется периодом Ненастоящей войны 1901–1913 годов. Они тогда представляли военные ведомства двух великих европейских держав, которые относились друг к другу с взаимным подозрением. Они прибыли для наблюдения за испытаниями последней модели наземных бронетранспортеров (изобретение чилийского фокусника О’Вина). Их правительства проявили интерес к этим машинам и собирались купить несколько штук, если испытания пройдут успешно. Как и предполагали Пьят и Корнелиус, бронетранспортеры оказались слишком примитивными и их не стоило приобретать, хотя французское, немецкое и турецкое правительства, наблюдатели которых тоже присутствовали на испытаниях, заказали по несколько штук.
Выполнив свой долг, наблюдатели вместе расслабились в баре отеля «Конкистадор», в котором оба остановились. А на следующий день сели в воздушный аэролайнер под названием «Свет Дрездена» и вылетели в Гамбург. Потом они разъехались в разные стороны: Корнелиус — на запад, а Пьят — на восток.
Глядя в большие выполненные в стиле Чарльза Макинтоша[3] окна, слегка разукрашенные морозом, они видели отделанные мрамором улицы, элегантные башни, также отделанные мрамором, и витрины магазинов Муча, Мулинза и Марнеза. Изредка мимо с грохотом проезжали удивительные, выглядевшие пережитком прошлого витиевато украшенные двухместные коляски, запряженные важно вышагивающими арабскими жеребцами. Иногда проезжали машины на паровом двигателе, издавая едва слышное шипение, из-за солнечных лучей, отражавшихся от их сделанных из нержавеющей стали корпусов, они казались почти серебряными. На машинах с паровыми двигателями ездили теперь во всем мире; их использовали так же широко, как и механические приспособления для сельскохозяйственных работ, которые превратили северную и центральную Африку в рай; эти машины, также как и сельскохозяйственные механизмы, были изобретением О’Бина.
Полковник Пьят, сидевший в обитом черным плюшем кресле, откинулся на спинку и, подозвав официанта, попросил того принести еще выпивки. Русский был одет в форму белого цвета почти полдня, но на ней не было видно ни пылинки. Все, и ремни, и кобура, и даже сапоги, было из кожи белого цвета. Только знаки различия на воротнике и эполетах было золотого цвета. Темно-зеленая форма Джерри казалась аляповатой в сравнении с его формой, к тому же на манжете на правом рукаве бросалось в глаза масляное пятно. На рукавах, плечах и груди его форма была отделана галунами золотого цвета, но и они тоже были грязными. Ремни, кобура и сапоги были черными, а сапоги можно было бы вычистить и получше. Как и Пьят, он был одет в длиннополую форму, по покрою напоминавшую индийских военных, но в отличие от Пьята он был без ремня. (Пьят, который служил на границе, выполняя в основном роль курьера по особым поручениям, не мог определить, что это за форма. Он предположил, что Корнелиус мог быть гражданским лицом, которому дали военное звание для выполнения этого задания. Ну и кроме того Корнелиус совсем не был похож на английского кавалериста. И то, что он расстегнул пуговицы на мундире, как только представилась возможность, говорило о том, что Корнелиус чувствует себя неуютно в военной форме.)
3
Чарльз Ренни Макинтош (1868–1928) — шотландский архитектор и дизайнер, один из родоначальников стиля «модерн».