Затем, уже в такую раннюю эпоху, как конец тринадцатого века (1285 г.), неизвестные лица начали записывать споры сторон и решения судей как в разъездных судах, так и в Вестминстерском суде, и распространять свои записи среди заинтересованных в них членов возникшего тогда сословия правозаступников. Ясно, что в те времена, когда книгопечатание было еще неизвестно, обращение этих записей было весьма ограничено, но спрос на них был все же так велик, что постепенно вызвал к существованию профессию репортеров, записи которых на пергаменте, переплетенные по годам в отдельные тома и известные под именем «Ежегодников» (Year Books), стали важной частью английской правовой литературы; они представляли для юристов или тяжущихся целый арсенал, из которого можно было заимствовать оружие для судебных сражений. При выступлении перед судьей, признававшим принцип единообразия права, было очень целесообразно ссылаться для подкрепления своих доводов на решение, которое было вынесено одним из его коллег или, еще лучше, им самим и было благоприятно для данного клиента. Противник ссылался на другое решение, пытаясь обосновать противоположную точку зрения, и, таким образом, возникли ссылки на аналогичные дела, причем каждая сторона стремилась доказать, что ее взгляд на правовую норму опирается на авторитет судебной практики. После изобретения книгопечатания анонимные «Ежегодники», составленные неизвестно кем, были заменены печатными томами, на которых значились имена составителей и в которых сообщение об обстоятельствах дела, именах судебных представителей или барристеров, выступавших в суде, и более или менее краткое изложение их доводов сопровождалось именами судей и подлинными словами судьи или судей, слушавших дело.
С появлением стенографии точность и полнота судебных отчетов сейчас гораздо больше, чем в эпоху старых «Ежегодников». Сверх того, хотя профессия судебного репортера открыта для всех желающих, качество отчетов за последнее столетие сильно улучшилось вследствие появления специальных учреждений как общественных, так и частных, пользующихся большой известностью, которые имеют постоянный штат опытных репортеров и редакторов для отбора и согласования отчетов с целью избежать совпадений и повторений. Само собой понятно, что в наши дни большой активности законодательных органов, судьи и адвокаты, занятые в каком-либо деле, должны часто ссылаться на парламентские и другие законодательные акты. Но можно смело утверждать, что если читатель ознакомится даже с современными судебными отчетами, то он обнаружит, что как судьи, так и адвокаты уделяют большое внимание рассмотрению ранее опубликованных судебных отчетов.
Мы кратко изложили сущность учения о судебном прецеденте, предохраняющем судебное правотворчество от элемента произвола. Если при слушании какого-либо дела будет установлено, что суд равной или высшей инстанции выразил когда-нибудь раньше, в качестве неустранимого звена в цепи своих логических рассуждений, некоторую точку зрения на данную норму права и применил эту точку зрения при вынесении решения по делу, то суд, разбирающий настоящее дело, обязан при вынесении им решения руководствоваться этой точкой зрения, если только она не была с тех пор отвергнута судом высшей инстанции или парламентским актом. Конечно, в действительности это учение о прецедентах не совсем так просто, как нами изложено, так как оно осложняется разными соображениями второстепенного порядка; поэтому искусство противопоставления судебных решений нередко требует высокой юридической квалификации. Во всяком случае надо особо подчеркнуть, что так называемые obiter dicta (попутно сказанное), т. е. высказывание суждений, которые не являются необходимыми для обоснования решения по заслушанному делу, не обязывают в качестве прецедентов, хотя на них и ссылаются в качестве руководства. Таким образом, судебная практика не только не несет в себе элементов произвола, но, напротив, проявляет склонность к негибкости и устойчивости, потому что она ограничивает себя, во всяком случае формально, провозглашением уже существующего права вместо того, чтобы создавать новое. Она представляет, как уже было сказано, начало порядка или единообразия, которое является одним из основных элементов концепции права.