Особые правила действуют в отношении собак. За них повидимому, нет ответственности, за исключением случаев нападения собаки на скот: лошадей, мулов, ослов, овец, козлов, свиней или домашнюю птицу, которые защищены особыми законами; в этом случае не надо доказывать, что собственник знал об опасном свойстве собаки. Но за других домашних животных, причинивших ущерб, необычный для данного рода животного, собственник отвечает только, если он знал об опасных наклонностях данного животного.
Наконец, существуют правила, изложенные в деле Флетчера против Райляндс, которые, повидимому, основаны на аналогии со случаями об опасных животных.
Нет ничего противозаконного в том, чтобы при отсутствии специальных запретов человек имей на своем участке воду, яды, порох и другие материалы, которые при надлежащем употреблении приносят пользу, но при испарении или взрыве могут причинить ущерб участку соседа или его скоту или строению; в этом случае собственник этих материалов должен возместить ущерб без того, чтобы была доказана его небрежность, за исключением тех случаев, если испарения или взрыв были вызваны действием непреодолимой силы, т. е. событиями небывалого и неожиданного характера, так что человек не может их предвидеть и предотвратить.
Человек, спасающий собственный участок от наводнения тем, что направляет воду на участок соседа, не несет ответственности, ибо он не вызвал наводнения своего собственного участка.
Некогда эта доктрина безусловной ответственности применялась также и к случаям пожаров. Говорили, что если человек зажигает огонь в своем доме, то он несет весь риск, с этим связанный. Он несет ответственность, если огонь распространится и причинит пожар на участке соседа. Но ныне мы отошли от того времени, когда освещение считалось не необходимостью, а роскошью, и в результате этот крайний вид ответственности был смягчен в 1774 г. после неудачной попытки 1707 г.
Закон 1774 г. формулирован так, что он может быть распространен лишь на защиту лиц, на участке которых пожар возникает неожиданно; повидимому, он не защищает ответчиков, если огонь был ими зажжен умышленно, хотя бы для совершенно невинных целей; в этом случае ответчик освобождается от ответственности лишь в случае непреодолимой силы или если огонь зажжен третьим лицом.
Этот довод довольно странный. Надо иметь в виду, что общее право привлекало к ответственности за небрежное обращение с огнем, на что, повидимому, до сих пор не обращали внимания.
Безусловная ответственность имеет место также в случаях пожаров, возникших от разбрасываемых тракторами искр, когда тракторы движутся по дороге общего пользования.
Юрист, который хотел бы подвергнуты критике доктрину безусловной ответственности, мог бы сказать, что вовсе не было нужды создавать отдельную и анормальную категорию, которая не согласуется с общими правилами о правонарушениях, ибо указанные выше случаи легко укладываются в общую категорию «небрежности». Совершенно верно, что содержать дикое животное, наполнить водоем водой не означает допустить небрежность – иногда это в меньшей степени может считаться небрежностью, нежели содержание домашних животных. Но если владелец их упустит или они причинят ущерб соседу, то налицо небрежность со стороны владельца; и уже одно то, что исключается ответственность в случае непреодолимой силы, доказывает, что здесь ответственность бессознательно обосновывается небрежностью. На деле здесь не хотят видеть небрежности только потому, что англичанин с присущим ему духом пуританизма видит в небрежности нечто, что связано с моральной виной. По существу – это один из случаев простого «упущения» (могущего произойти в силу разных причин – упущения выплатить предписанный законом долг в отношении истца).
В пределах настоящей работы не было возможности даже вкратце коснуться договора о найме услуг. Поэтому необходимо отметить, что взаимоотношения хозяина и служащего связаны с ответственностью хозяина перед третьими лицами за правонарушения служащего – ответственностью иной, нежели та, которая имеет место за действия лиц, с которыми хозяин заключил договор поручения, подряда или какой-либо другой подобный договор.
В этих последних случаях наниматель отвечает лишь за те правонарушения подрядчика или агента, на которые он дал свои полномочия. Но в отношении служащего ответственность хозяина идет дальше этого, что несомненно является пережитком того времени, когда взаимоотношения хозяина и служащего рассматривались как основанные не на договоре. К сожалению, это обстоятельство не всегда осознавалось, и были попытки обосновать ответственность хозяина на тех же основаниях, как ответственность принципала за агента, т. е. ограничить эту ответственность теми случаями, когда предполагается наличие поручения совершить действие, квалифицируемое как правонарушение. Это ошибочная доктрина; она не соответствует судебной практике.