В военное время и на протяжении 1950-х годов считалось, что «культура» является прерогативой избранного меньшинства, и Т. С. Элиот писал в 1939 году, что массовая культура ведет к снижению стандартов. Тем не менее времена меняются, и если пьеса ирландского драматурга Сэмюеля Бекетта «В ожидании Годо» (1953) была последним выражением депрессии, характерной для послевоенного периода, то уже в 1956 году появилась пьеса Джона Осборна (1929–1994) «Оглянись во гневе», ставшая провозвестником новой эры. После нее появились и другие бытовые пьесы, как их называли, «драмы на кухне». Публике показывали повседневную жизнь простых людей, и это воспринималось как «культура». Цензура тоже претерпевала изменения: после знаменитого суда над «неприличной» (по тем временам) книгой Д. Г. Лоуренса «Любовник леди Чаттерли», ее все же представили широкой публике, причем в исходном виде, без купюр. Во время упомянутого суда представители реакционного лагеря подверглись открытым насмешкам, когда обвинитель обратился к жюри с вопросом: а позволят ли они своим слугам читать эту книгу? В театре большинство цензурных ограничений вообще сняли. В кинематографе они сохранялись, но в весьма ослабленном виде.
И все же свобода, которой так упивалось общество 1960-х, имела свои негативные стороны. Культ эксперимента, особо царивший в молодежной среде, привел к массовому увлечению наркотиками — марихуаной и даже ЛСД. Кстати сказать, та же самая аббревиатура прочитывается в названии знаменитой песни «Битлз» — «Lucy in the Sky with Diamonds». Под стать общей культуре изменилась и архитектура. В крупных городах на месте старых трущоб выросли высотные многоэтажки, людям казалось — это именно то, что надо. На конкурсах призы доставались смелым футуристическим проектам, однако жизнь скоро внесла свои коррективы в архитектурные иллюзии. В 1968 году произошла трагедия — обрушился дом-башня в Ист-Энде; проведенное расследование вскрыло факты недобросовестности строителей и спекуляции. Люди стали осторожнее относиться к таким авантюрным проектам, но еще и сегодня в центральных районах городов мы можем наблюдать результаты архитектурных просчетов.
В 1958 году на лондонских улицах впервые возникли беспорядки на расовой почве. В Ноттинг-Хилле вспыхнули драки между выходцами с вест-индских островов и местными белыми жителями. Следует отметить, что в конце 1950-х — начале 1960-х гг. иммиграция в Британию приняла невиданные размеры. В то время безработицы не существовало, напротив, ощущалась явная нехватка рабочих рук — особенно на низкооплачиваемых должностях. Но низкооплачиваемыми они казались лишь самим британцам, для индусов, пакистанцев и других «цветных» эти должности выглядели призом в лотерею. Все эти люди получили возможность беспрепятственно въехать в Великобританию, как только их родные страны обрели независимость. К 1961 году в Соединенном Королевстве насчитывалось уже свыше 113 тысяч иммигрантов. Многие коренные британцы забили тревогу. Выразителем их взглядов стал политик-консерватор Энок Пауэлл. В 1968 году он предсказал, что расовая напряженность породит «реки крови». И жестоко за это поплатился — ему пришлось расстаться со своим местом «переднескамеечника». Впрочем, жизнь доказала его правоту. Недовольство в массах нарастало, и в 1966 году ультраправые группировки объединились в Национальный фронт.