Грэйвс замолчал и подчинился. Джарвис, казалось, лишь частично осознает обстановку. Грэйвс, должно быть, накачал его наркотиками.
— Поверните его, — приказал Старик.
Джарвис дал себя повернуть; на его плечах и шее было пятно от слизняка — красная сыпь.
— Вы можете видеть, — сказал Старик, — в каком месте эта тварь оседлала его.
Послышался шепот и кто-то смущенно хихикнул, когда Джарвиса раздели. Потом наступила мертвая тишина.
— Теперь, — продолжал Старик, — нам нужно поймать этого слизняка! Более того, нам нужно захватить его живым. Все вы видели, где паразит садится верхом на человека. Я предупреждаю вас: если паразит будет убит, я убью человека, который сделает это. Если вы стреляете, чтобы поймать его, стреляйте понизу. Иди сюда! — Он указал своим оружием на меня.
Старик остановил меня между толпой и собой.
— Грэйвс! Посадите Джарвиса передо мной. Нет, оставьте его без халата. — Старик повернулся ко мне. — Брось пистолет на пол.
Пистолет Старика был направлен в мой живот, и я был очень осторожен, когда вытаскивал свой. Я бросил его в шести футах от себя.
— Снимай одежду!
Что ж, этот затруднительный приказ придется выполнить. Пистолет Старика поборол мою неловкость. Пришлось перенести и несколько девичьих смешков, когда я оказался нагишом. Одна из девушек шепнула: «Не плох!»; другая заметила: «Слишком шишковат, я бы сказала». Я покраснел.
После того как Старик осмотрел меня, он приказал мне подобрать пистолет.
— Встань позади меня, — сказал он, — и не спускай глаз с двери. Ты! Дотти, или как тебя там, — ты следующая.
Дотти была девушка из машинописного бюро. У нее не было, конечно, оружия, и носила она длинный, до полу, халат. Она вышла вперед, остановилась, но ничего больше не делала.
Старик махнул пистолетом.
— Давай раздевайся!
— Вы действительно настаиваете на этом?
— Живо!
Дотти почти подпрыгнула.
— Ну что ж, — сказала она, — я не сумасшедшая, чтобы лишаться головы. — Закусила губу и расстегнула застежку на талии. — Мне бы следовало получить за это премию, — вызывающе сказала она и сняла платье.
— Становись напротив стены, — грубо скомандовал Старик. — Рэнфрэй!
После того, как я прошел через это испытание, люди отнеслись к нему по-деловому, хотя, конечно, некоторые были смущены. Что касается женщин, то некоторые хихикали и краснели, но никто особо не протестовал. За двадцать минут набралось больше квадратных метров гусиной кожи, выставленной напоказ, чем я когда-либо видел. Куча пистолетов на полу выглядела, как арсенал.
Когда подошла очередь Мэри, она сняла одежду быстро и без суеты. К своей наготе она отнеслась со спокойным достоинством. Мэри значительно пополнила гору металлолома. Я решил, что она явно неравнодушна к оружию.
В конце концов все мы были раздеты и, совершенно очевидно, свободны от паразита. Все, кроме Старика и его престарелой секретарши. Я думаю, что Старик испытывал благоговейный страх перед мисс Хайнес. Он посмотрел на нее огорченно и ткнул тростью в кучу одежды.
— Мисс Хайнес… будьте любезны.
Я подумал про себя: эге, братец, сейчас тебе придется применить насилие.
Мисс Хайнес стояла, опустив лицо, как воплощение оскорбленной невинности. Я придвинулся поближе к Старику и сказал уголком рта:
— Босс, а как насчет вас? Раздевайтесь.
Он казался пораженным.
— Я знаю, что говорю, — произнес я. — Это вы или она. А может быть, оба. Снимайте свое тряпье.
Старик умел мириться с неизбежностью. Он сказал:
— Ты разденешь ее. — И стал нащупывать «молнию» на брюках, глядя на меня злющими глазами.
Я попросил Мэри взять пару женщин и обчистить мисс Хайнес. Когда я повернулся к Старику, его брюки уже были спущены наполовину. И в этот момент мисс Хайнес бросилась на него.
Старик находился между нами, и я не мог сделать точный выстрел, а все остальные агенты были безоружны! Я думаю, это не было случайным: Старик не верил, что они не начнут стрелять. Он хотел взять этого слизняка живым.
Мисс Хайнес уже была за дверью и бежала по коридору, когда я пришел в себя от неожиданности. Я мог подстрелить ее в коридоре, но сдержался. Во-первых, трудно сразу переключить эмоции. Она для меня все еще была Старой Леди Хайнес, секретаршей босса, той, которая постоянно ругала меня за плохую грамматику в моих донесениях. Во-вторых, если она несла на себе паразита, я не хотел рисковать им.
Она нырнула в одну из комнат, и снова я замешкался: просто по привычке — это был женский туалет.
Но уже в следующее мгновение я распахнул дверь и оглянулся, держа пистолет наготове.