Я вдруг ясно осознал, что положение, должно быть, серьезное, и внезапно почувствовал озноб. Обычно агент обязан оставаться целым и невредимым — для того, чтобы выполнить свою задачу и вернуться. В данном случае агентом, которому надлежало вернуться, был Старик, и после него — Мэри. Меня же использовали, как бумажную скрепку. Мне это не нравилось.
— Один агент сделал неполное донесение, — продолжал Старик. — Он отправился туда как случайный зритель и рапортовал по телефону, что это, должно быть, космический корабль. Затем доложил, что корабль открывается и что он направляется к нему. Последнее, что он сказал, было: «Вот они вышли. Это маленькие существа, вроде…» Затем отключился.
— Маленькие люди?
— Он сказал — существа.
— Периферийные рапорты?
— Множество. Станция стереотрансляции в Де Мойне проводила сбор юношей по спортивному стереотранслированию. Все фотографии, которые они прислали, очень бледные, сделаны с воздуха. На них нет ничего, кроме дискообразного объекта. Затем, в течение двух часов примерно, не было никаких фотографий и никаких новостей. Потом они выдали сообщение, что фотографии и новости оказались ложными.
Старик замолчал. Я сказал:
— То есть?
— Все это просто обман. «Космический корабль» оказался мошенничеством, сделанным из бумаги, металла и пластика двумя фермерскими мальчиками в лесу рядом с их домом. Фальшивые донесения исходили от диктора станции стереотрансляции, который впутал в это дело мальчишек, чтобы сфабриковать сенсационную историю. Диктор устыдился и «вторжение из космоса» обернул шуткой.
Я скривился.
— Итак, это розыгрыш — но мы потеряли шесть человек. Мы отправляемся искать их?
— Нет, нам их не найти. Мы отправляемся для того, чтобы попытаться узнать, почему тригонометрическая съемка на этой фотографии, — он взял телекадр, полученный с космической станции, — не полностью совпадает с газетными сообщениями, и почему станция стереотрансляции в Де Мойне на время отключалась.
Мэри заговорила впервые:
— Хотела бы я поговорить с этими фермерскими мальчиками.
Я увел машину на пять миль в сторону от Гриннела, и мы стали искать ферму Маклайнов. Юных преступников звали Винсент и Джордж Маклайны. Ферму было нетрудно найти. На развилке дороги был поставлен щит с надписью «Дорога к космическому кораблю». Приближаясь к месту, мы обнаружили, что на дороге с обеих сторон припаркованы машины, способные двигаться как по земле и по воздуху, так и в трех сферах — в воздухе, на земле и в воде. У поворота к ферме Маклайнов стояла пара киосков с прохладительными напитками и сувенирами. Полицейский регулировал движение.
— Остановись, — приказал Старик. — Выглядит весело, а?
— Верно, дядя Чарли, — согласился я.
Старик выскочил, размахивая тростью. Я подал руку Мэри, чтобы помочь ей выйти из машины. Она прижалась ко мне, больно схватив за руку, и сказала:
— А ты сильный, братишка.
Мне хотелось влепить ей пощечину, но я лишь улыбнулся улыбкой тигра.
«Дядя Чарли» сновал вокруг, докучая расспросами полицейскому, хватая за пуговицы людей, останавливаясь купить сигареты в киоске. Он производил впечатление добропорядочного старого дурака, выбравшегося на отдых. Старик повернулся к нам и махнул сигаретой в сторону сержанта.
— Инспектор говорит, что это обман, мои дорогие, шалость, придуманная мальчиками. Мы пойдем смотреть?
Мэри выглядела разочарованной.
— Так это не космический корабль?
— Это космический корабль, если вы хотите называть его так следом за молокососами, — ответил полицейский.
Мы пересекли пастбище и прошли мимо нескольких деревьев. Вход через ворота фермы стоил доллар, и многие повернули назад. Тропинка среди деревьев была безлюдной. Я двигался очень осторожно, желая, чтобы вместо телефона у меня на затылке были глаза. «Дядя Чарли» и «сестренка» шли впереди. Мэри щебетала как идиотка и как-то ухитрялась казаться одновременно и меньше и моложе, чем она была, отправляясь в путешествие. Мы вышли на поляну. Здесь и находился «космический корабль».
Он был более тысячи футов в диаметре, сделан из металла и листов пластика, обрызганного из пульверизатора алюминиевой краской, и имел форму двух одинаковых тарелок, сложенных вместе. Ничего особенного внешне это не представляло. Тем не менее Мэри завизжала:
— Ой, как волнующе!
Юноша лет восемнадцати или девятнадцати, с загорелым прыщавым лицом высунул голову из люка в верхней части этой громадины.
— Не желаете ли посмотреть внутри? — спросил он, добавив, что это будет стоить на пятьдесят центов больше, и «дядя Чарли» раскошелился.