Тот факт, что большинство разоблачений людей, якобы несущих на себе слизняков, оказывались безосновательными, не делал их менее опасными. Отнюдь не блажь заставляла многих людей предпочитать абсолютную наготу привычной одежде; и даже скудный лоскуток, разрешенный кампанией «Солнечный Загар», вызывал недоверчивый взгляд. Броня для головы и спины никогда уже больше не применялась. В конце концов слизняки могли фальсифицировать этот наряд и использовать его против нас же. Любопытный случай произошел с девушкой из Сиэттла. На ней ничего не было, кроме сандалий, а в руке она держала большой кошелек. Однако «бдительный», который имел, по-видимому, хороший нюх на врага, обратил внимание на то, что девушка ни разу не изменила положение кошелька на руке, даже когда открывала его, чтобы расплатиться.
Она осталась жива: «бдительный» только сжег ей руку до запястья. Я уверен, что девушке уже пересадили новую. Сейчас таких запасных частей было больше, чем требовалось. Слизняк тоже был жив, когда «бдительный» открыл кошелек, — но недолго.
Наркотик перестал действовать в тот момент, когда я прокручивал этот инцидент, и я рассказал об увиденном медсестре.
— Вы не должны волноваться, — сказала она. — Это вредно. А сейчас согните, пожалуйста, пальцы правой руки.
Я сгибал их, пока она помогала доктору набрызгивать искусственную кожу.
— Во время грубой работы пользуйтесь перчатками, — предупредил меня доктор. — И приходите на следующей неделе.
Я поблагодарил его и пошел в оперативный отдел. В первую очередь я искал Мэри, но она была занята у косметиков.
XXV
— Руки в порядке? — спросил Старик.
— Будут в порядке. Пока искусственная кожа на неделю. А завтра мне сделают пересадку на ухе.
Он взглянул на меня с досадой.
— Сейчас не время заниматься ухом. Косметики замаскируют его.
— На ухо наплевать, — сказал я, — но почему необходимо его маскировать? Мне что, придется перевоплощаться?
— Не совсем… Теперь, когда ты введен в курс дела, что ты думаешь о ситуации?
Интересно, какой ответ он хотел выудить из меня?
— Плохо, — сказал я. — Все охотятся один за другим. С таким же успехом это могло произойти и в России.
— Гм… Говоря о России, ты, наверное, хочешь сказать, что легче проникнуть и выжить там, чем в Красной зоне? Что бы ты предпочел?
Я с подозрением посмотрел на него.
— Что это еще за уловка? Вы ведь не даете подчиненному выбирать себе задание…
— Я спрашивал твое профессиональное мнение.
— Ммм… у меня нет достаточной информации. А что, слизняки кишат в России?
— Это, — ответил он, — то, что я должен узнать.
Я вдруг осознал, что Мэри была права. Агентам не следует жениться.
— В это время года, — сказал я, — мне было бы приятнее всего проследовать через Шанхай.
— Почему ты думаешь, что я хочу отправить тебя туда? — спросил он. — Мы можем быстрей и легче узнать его в Красной зоне.
— Как?
— Если инфекция есть за пределами нашего континента, то титаны в Красной зоне должны знать об этом. Зачем объезжать половину земного шара…
Мне пришлось отбросить планы, которые я уже рисовал в голове, представляя себя индийским торговцем, путешествующим вместе с женой, и задуматься над тем, что сказал Старик.
— Но как, черт побери, проникнуть в Красную зону? — спросил я. — Носить пластикового слизняка на плечах? Они разоблачат меня сразу же, как только вызовут на «прямое совещание».
— Не будь пораженцем. Четыре агента уже отправлены.
— И вернулись?
— Ну… нет… не совсем.
— Ясно. Вы считаете, что у меня есть шанс вернуться?
— Я думаю… другие использовали неверную тактику…
— Ну разумеется!
— Весь трюк состоит в том, чтобы убедить слизняков, что ты ренегат. Других соображений нет?
Идея, предложенная Стариком, была настолько ошеломляющей, что я не сразу ему ответил. Наконец я взорвался:
— А почему бы не начать с чего-нибудь полегче? Может быть, мне потренироваться с топором на роль убийцы? По-моему, это лучше…
— Более легкий способ, — сказал он, — чаще всего оказывается безрезультатным.
— Гм!