Мэри замолчала. Но Старик не хотел молчать.
— Черт побери, Том! — Я вздрогнул: так не разговаривают с Президентом. — Я знаю тебя с тех пор, когда ты вел сенатские расследования, а я был ключевой фигурой в твоих расследованиях. Ты думаешь, что я принес бы тебе эту сказочку, если была бы возможность хоть как-то объяснить ее? Как насчет космического корабля? Что было в нем? Почему я не мог даже получить сообщений с того места, где он приземлился? — Старик вытащил фотографию, сделанную с космической станции «Бета», и помахал ею перед носом Президента.
Президент выглядел невозмутимым.
— Ах да, факты. И ты и я, Эндрю, мы оба имеем страсть к фактам. Однако у меня есть другие источники информации, помимо твоего Отдела. Убери эту фотографию. Ты упоминал о ней, когда звонил. Границы фермы Маклайнов — так, как они зарегистрированы местным окружным управлением — совпадают с тригонометрической съемкой широты и долготы данного объекта на этой фотографии.
— Том…
— Да, Эндрю?
— Ты не выбегал отсюда и не делал эти измерения сам?
— Конечно, нет.
— Слава богу! Не то бы ты принес три фунта пульсирующей тапиоки между плечами. Бог да хранит Соединенные Штаты! Будь уверен: агента, который отправил тебе результаты этих проверок, сейчас каждую минуту мучают кошмары. Да, точно так же, как и шефа полиции Де Мойна, всех редакторов, диспетчеров, полицейских — всех людей, занимающих ключевые посты. Том, я не знаю, что мы сможем сделать против тварей, но они знают, что мы такое. Они прощупывают нервные клетки нашего социального организма прежде, чем мы можем получить правдивые донесения, или же они извращают их, как они сделали это в случае с Барнесом. Господин Президент, вы должны отдать приказ о немедленной и строжайшей изоляции этого района. Никакой другой надежды у нас нет!
— Барнес… — мягко проговорил Президент. — Эндрю, я хотел уберечь тебя от этого, но… — Он щелкнул клавишей на столе. — Дайте мне стереостанцию в Де Мойне, кабинет директора.
На пульте мгновенно загорелась лампочка. Президент нажал другой выключатель, и на стене засветился большой дисплей. Мы осмотрели комнату, где были несколько часов назад.
Осмотрели ее поверх головы человека, который занимал большую часть экрана, — Барнеса.
Или его близнеца. Когда я убил этого человека, я рассчитывал, что оставил его мертвым. Я был потрясен, но все еще верил в себя и в свой бластер.
Человек сказал:
— Вы вызывали меня, господин Президент? — Его голос звучал так, будто он ошеломлен оказанной ему честью.
— Да, мистер Барнес. Вы знаете этих людей?
Тот выглядел удивленным.
— Боюсь, что нет. А я должен был их знать?
Старик прервал:
— Скажи ему, пусть позовет своих подчиненных.
Президент посмотрел на него насмешливо, но все же сделал это. Сотрудники, главным образом девушки, вошли гурьбой, и я сразу узнал секретаршу, которая сидела тогда за дверью. Какая-то девушка воскликнула:
— О-о! Это Президент!
Никто из них не опознал нас. Это было бы неудивительно, если бы речь шла только о нас со Стариком, но внешность Мэри была такой, что, держу пари, ее взгляды должны были гореть в мозгу любой женщины, которая хоть раз видела ее.
Но я заметил у них одну особенность: у всех у них были сутулые плечи.
Президент отпустил нас. На прощание он положил руку на плечо Старика.
— Серьезно, Эндрю, республика не погибнет — мы позаботимся об этом.
Через десять минут мы стояли на ветру на платформе Скалистая Бухта. Старик выглядел взвинченным и постаревшим.
— Что теперь, босс?
— Что? Для вас ничего. Вы оба свободны, пока не позову.
— Я хотел бы еще раз осмотреть офис Барнеса.
— Уезжайте из Айовы. Это приказ.
— Мм… а что вы собираетесь делать, могу я спросить?
— Я еду во Флориду, лягу там на солнышке и буду ждать, пока мир покатится ко всем чертям. Если у вас есть сколько-нибудь здравого смысла, вы сделаете то же самое. У всех у нас осталось чертовски мало времени.
Он распрямил плечи и заковылял прочь. Я обернулся, чтобы поговорить с Мэри, но она исчезла. Я огляделся вокруг, но не смог ее обнаружить. Сорвавшись с места, я догнал Старика.
— Простите, босс. Куда пошла Мэри?
— А? В отпуск, несомненно. Отстань от меня!
Я рассчитывал связаться с ней по аудиотелефону через Отдел, но вспомнил, что не знаю ни ее настоящего имени, ни кода, ни ее идентификационного номера. Я подумал, что можно попытаться узнать это, описав ее внешность, но понял, что это глупо. Только в документах у косметиков зарегистрирована оригинальная внешность агента, а они не скажут. Все, что я знал, это то, что она дважды была рыжей и что, по-моему, она из тех женщин, из-за которых мужчины дерутся. Попытайтесь вдолбить это по телефону!