Джек с пистолетом в руке широко раскрыл глаза, рот его открылся, округлившись; закрылся и снова открылся в блестящем тумане. («Рия!» — услышал Чип тихо и далеко). Джек поднял пистолет (Рия!) и выстрелил, выстрелил, выстрелил.
Еще один член в воздухе («тр» «тр» «тр») скособочился и уронил свой цилиндр. На дорожке под ним показалось красное, потом еще больше красного.
Чип опустил бинокль.
— Противогаз! — сказал Базз. У него тоже был бинокль.
Довер лежал, уткнувшись в руку.
Чип сел и стал смотреть без бинокля на узкий опустевший мост, по которому мчался, вихляясь, далекий велосипедист в бледно-голубом, а за ним в воздухе — член, державшийся от него на расстоянии; на двух мертвых или умирающих членов, медленно поворачивающихся в воздухе, их сносило ветром; на членов в комбинезонах с красным крестом, идущих теперь растянувшейся на ширину моста цепью, и как один из них помог подняться женщине в желтом возле упавшего велосипедиста, обнял ее за плечи и повел к площадке.
Велосипедист приостановился, оглянулся на членов в комбинезонах с красным крестом, потом снова рванул вперед, перегнувшись через руль. Член в воздухе подлетел к нему и поднял руку. Столб густого белого дыма вылетел из нее и коснулся велосипедиста.
Чип поднес к глазам бинокль.
Джек, в серой морде противогаза, наклонился влево в сверкающем тумане и поставил на мост бомбу. Потом он нажал на педали, юзанул, завалился набок и упал. Он приподнялся на локте, велосипед лежал у ног. Вещмешок, выпавший из корзинки, оказался рядом с бомбой.
— Ой, Христос и Вей, — сказал Базз.
Чип опустил бинокль и аккуратно намотал ремешок бинокля на перемычку между окулярами.
— Сколько? — спросил Довер, глядя на Чипа.
— Три, — сказал Чип.
Взрыв был ясный, громкий и сильный. Чип смотрел, как Рия идет прочь от моста с членом в комбинезоне с красным крестом, который ведет ее. Она не обернулась на взрыв.
Довер, глядевший вниз с колен, повернулся к Чипу.
— Полный мешок, — сказал Чип. — Он сидел с ним рядом, — Он положил бинокль в вещмешок и закрыл его. — Нам надо выбираться отсюда. Спрячь бинокль, Базз. Пойдем.
Он не хотел смотреть, но перед тем, как они ушли со склона, посмотрел.
Середина моста была черная и неровная, парапет по краям был взорван и выворочен наружу. За пределами почерневшего пространства лежало велосипедное колесо и какие-то другие небольшие ошметки, к которым медленно направлялись члены в комбинезонах с красным крестом. Кусочки бледно-голубого лежали на мосту и плыли по реке.
Они вернулись к Карлу и сказали ему, что случилось, потом все четверо сели на велосипеды и проехали несколько километров на юг, там они въехали в парковую зону, нашли ручей, попили и ополоснулись.
— А теперь мы вернемся? — спросил Довер.
— Не все, — сказал Чип, — не все.
Они с удивлением посмотрели на него.
— Да, я говорил, что мы вернемся, — в случае, если кого-то поймают, — продолжал Чип. — Я хотел, чтобы, пойманный был в этом уверен и соответственно отвечал бы на допросах. Возможно, сейчас Рия это и говорит, — он взял сигарету, которую они пустили по кругу. Несмотря на риск, что кто-то почует запах дыма, отнесенный ветром, затянулся и передал сигарету Баззу. — Один из нас вернется, — сказал он, — по крайней мере, я надеюсь, что только один пойдет — взорвет бомбу или две между этим местом и побережьем и возьмет лодку, чтобы все было так, будто мы придерживаемся плана. Остальные спрячутся в парковой зоне, проберутся ближе к 001 и подойдут к тоннелю через две недели или что-нибудь около того.
— Хорошо, — сказал Довер, а Базз добавил:
— Я всегда думал, что не имеет смысла так легко сдаваться.
— Нас троих хватит? — спросил Карл.
— Мы этого не узнаем, пока не попробуем, — ответил Чип. — А хватило бы шести? Возможно, все может сделать и один, а может, и двенадцать не справятся. Но после того, как мы зашли так далеко, я, в драку, хочу это выяснить.
— Я с тобой, я просто спросил, — сказал Карл.
И Базз сказал:
— Я тоже с тобой.
— Я тоже, — сказал Довер.
— Хорошо, — сказал Чип. — Трое в любом случае лучше, чем один, уж это я знаю. Карл, ты пойдешь назад.
Карл жалобно посмотрел на него.
— Почему я?
— Потому что тебе сорок три, — ответил Чип. — Извини, брат, но я не могу придумать никакой другой причины, чтобы решить, кто вернется.
— Чип, — сказал Базз, — я думаю, что будет лучше, если я тебе скажу, что вот уже несколько часов у меня болит нога. Я могу вернуться, могу идти дальше, но — в общем, в любом случае, я подумал, что тебе это надо сказать.