Официальные заседания проводились по пятницам после обеда, в другое время в кабинетах редко бывало больше четырех-пяти членов. Однажды там были только Чип и Гри-Гри, и они в итоге оказались переплетенными между собой на диване Мадхира.
После Совета Чип шел в спортзал и в бассейн. Он ел вместе с Деирдр и с Довером, и с женщиной, которая была с Довером в тот день, и с теми, кто присоединялся к ним — иногда Карл, который был в Транспортном Совете и смирился с вином.
Однажды в феврале Чип спросил Довера, можно ли связаться с тем, кто заменил Довера на Свободе, узнать в порядке ли Лайлак и Джан и заботится ли о них Джулия, как она обещала.
— Конечно, — сказал Довер. — Никаких проблем.
— Так ты сделаешь это? — спросил Чип.
Довер промолчал.
Через несколько дней он разыскал Чипа в библиотеке.
— Все хорошо, — сказал он. — Лайлак живет дома, покупает продукты и платит за квартиру, так что Джулия, должно быть, держит слово.
— Спасибо, Довер. Я беспокоился.
— Тамошний человек будет за ней присматривать, — сказал Довер. — Если ей что-нибудь будет нужно, деньги можно послать по почте.
— Это замечательно, — сказал Чип. — Бедная Джулия поддерживает семьи, когда это совсем не обязательно. Если бы она знала, с ней бы случился припадок.
Довер улыбнулся.
— Случился бы, — сказал он. — Но конечно, не все, кто ушел оттуда, добрались сюда, так что в некоторых случаях это необходимо.
— Правда, — сказал Чип. — Я не подумал.
— Увидимся за обедом, — сказал Довер.
— Да, — сказал Чип. — Спасибо.
Довер ушел, а Чип наклонился над экраном визира. Он поставил палец на кнопку переворачивания страниц и через секунду нажал ее.
Он начал говорить на заседаниях Совета и задавать меньше вопросов на беседах с Вей. Пустили подписной лист, чтобы сократить число дней, когда едят унипироги, до одного в месяц; он поколебался, но подписал. Он перешел от Деирдр к Блэки, к Нине и обратно к Деирдр; слушал в малых холлах сплетни насчет секса и шутки насчет членов Высшего Совета; следовал всем идиотским увлечениям вроде делания бумажных самолетиков и разговаривания на до-Объединенческих языках.
Однажды утром он проснулся рано и пошел в спортивный зал. Там был Вей, который прыгал через коня и махал гирями, блестящий от пота, с рельефными мускулами и тонкой талией, в черном соспендолии и с чем-то белым вокруг шеи.
— Еще одна ранняя пташка, доброе утро, — сказал он, прыгая в одну и в другую, в одну и в другую сторону; вращая гирями по отдельности и вместе над своей головой с пучками седых волос.
— Доброе утро, — ответил Чип. Он подошел к стене, снял халат и повесил на крючок. Другой халат, синий, висел через несколько крючков.
— Ты не был на беседе вчера вечером, — сказал Вей.
Чип повернулся к нему.
— Была вечеринка, — сказал он, сбрасывая сандалии. — День рождения Патьи.
— Все в порядке, — сказал Вей, прыгая и вращая гирями. — Я просто так заметил.
Чип ступил на мат и начал бег на месте. Белое вокруг шеи Вей было плотно сидящей шелковой повязкой.
Вей перестал прыгать, бросил гири и взял полотенце, висевшее на параллельных брусьях.
— Мадхир боится, что ты будешь радикалом, — сказал он, улыбаясь.
— Он и половины не знает, — ответил Чип.
Вей смотрел на него, по-прежнему улыбаясь, вытирая полотенцем свои большие мускулистые плечи и под мышками.
— Ты так работаешь каждое утро? — спросил Чип.
— Нет, раз или два в неделю, — ответил Вей. — Я не спортсмен по натуре, — он перекинул полотенце за спину.
Чип перестал трусить на месте.
— Вей, я хочу с тобой кое о чем поговорить.
— Вот как? А в чем дело?
Чип сделал к нему шаг.
— Когда я только попал сюда, — начал он, — и мы обедали вместе…
— Да? — поощрил его Вей.
Чип прокашлялся и сказал:
— Ты сказал, что если я захочу, я смогу заменить глаз. И Розен сказал то же самое…
— Да, конечно, — кивнул Вей. — Ты хочешь это сделать?
Чип посмотрел на него неуверенно.
— Я не знаю, это кажется такая… суета, — сказал он. — Но я постоянно помню об этом…
— Это не суета — исправить недостаток, — сказал Вей. — Небрежение — не сделать этого.