— Хе! — с ухмылкой воскликнул Нарат. — Кажется, еще гости. Вот так всегда: то пусто, то густо!
Он продолжал на местном гортанном наречии, часто прерывая себя смехом и ударами кулака по столу. Геррн-богатырь, удостоенный чести носить Нарата на себе, прыгнул от двери в центр зала. Его представили Гордону: «Наш любимец Ссерк». Он оказался вождем местного племени геррнов и правой рукой Нарат Тейна. «Кентавр» медленно прошелся по кругу, совершая принятый здесь ритуал: воздевая руки-лапы и потрясая зажатыми в них кинжалами.
Окружившие Ссерка геррны подбадривали его громкими гортанными возгласами с соблюдением четкого ритма. Нарат Тсйн уселся в кресло, расслабился, самодовольно посматривая на Лианну.
— Как я вам говорил, — шепнул Коркханн Гордону, — у него наверняка немало союзников и сторонников.
Гордон с досадой процедил:
— Вы действительно ничего не можете прочесть в его мозгу?
— Геррны его защищают. Я только угадываю, что он очень доволен, но это и так видно. И боюсь, что мы…
Прозвучал истошный крик, и еще один геррн, молодой, мускулистый, пестрой масти, выскочил в круг и начал нетерпеливо бить копытами, вызывающе уставившись на Ссерка глазами янтарного оттенка и высоко подняв два кинжала. Геррны затихли. Даже слуги, в большинстве молодые самки, покрытые еще светлым пушком, прекратили сновать туда-сюда и широко раскрыли глаза в ожидании многообещающего зрелища. Ссерк рванулся к молодому геррну, молниями сверкнули скрестившиеся кинжалы. Молодой успешно отбил нападение. Мгновенно Ссерк распрямился, последовали быстрые атакующие выпады противников. Молодой геррн извернулся, уходя из-под удара, затем тоже встал на дыбы и ринулся на Ссерка. Тот ловко отражал удары, и поединок, острый и динамичный, продолжался.
Только Нарат Тейн не следил за соперниками. Гордон видел, что он ждет чего-то… или кого-то; донельзя возбужденный, он не мог утаить торжества. Лианна оставалась гордой и спокойной, словно находилась в своем дворце на Фомальгауте, и Гордон спрашивал себя: так ли уж безмятежна она на самом деле или в глубине души испытывает такой же страх, как и он, только искусно прячет его под непроницаемой маской хладнокровия.
А схватка все длилась. Мелькали проворные лапы с отточенными кинжалами, извивались гибкие и мощные торсы, глаза горели жаждой битвы, которая, похоже, и впрямь велась не на жизнь, а на смерть. Появилась и кровь, вначале никем не замеченная, но затем брызнувшая на ближних зрителей. К стыду своему, Гордон поймал себя на том, что получает удовольствие от жестокого поединка; стремительно меняющиеся позы и ловкие движения неутомимых бойцов завораживали его, он даже невольно начал выкриками подхлестывать их.
Но вот пестрый геррн с отчаянным воплем швырнул свои кинжалы на ковер и стрелой умчался с арены сражения, весь в кровоточащих ранах… Ссерк же орал что есть мочи, торжествуя победу, и геррны, тесно обступив его и восхищенно гомоня, протягивали ему чаши с вином и лоскуты ткани, чтобы перевязать раны, которых у него хватало. А Гордон, когда возбуждение улеглось, почувствовал приступ тошноты и потянулся за бокалом со спасительным вином, но в это время Коркханн тронул его за локоть и кивнул на дверь: «Поглядите-ка, кто пожаловал».
В проеме двери стоял высокий могучий человек в одежде из черной кожи, со сверкающим драгоценными камнями знаком молний. На голове красовался стальной шлем с щегольским пером. За его плечами колыхался пепельно-серый плащ. Кто прятался там?
Гордон уловил мгновенную реакцию Лианны, напрягшейся до предела. Нарат Тейн вскочил с кресла и жестом потребовал тишины. Затем громко и торжественно провозгласил:
— Добро пожаловать, Син Кривер, граф Границ Внешнего Космоса!
Высокий гость уверенно шагнул в зал. Геррны почтительно расступались перед ним. И взгляду Гордона предстал спутник графа, целиком скрытый под одеждой, напоминающей то ли балахон, то ли плащ с капюшоном, отливающий металлическим блеском. Фигура незнакомца, хоть и неразличимая под просторной, бесформенной одеждой, почему-то воспринималась Гордоном как удивительно тщедушная, хамелеоноподобная… Передвигался он скользящими, как у рептилий, движениями и произвел на Гордона отталкивающим видом самое неблагоприятное впечатление.
Граф Син Кривер, сняв шлем, учтиво поцеловал руку Лианны:
— Какое счастливое совпадение, Ваше Высочество!.. Счастливое — для меня по крайней мере. И надеюсь, вы не в претензии на случай, который в одно и то же время свел нас во дворце вашего кузена.