— Нет! — Светс вдруг все понял.
— Открой люк, — снова повторил Рейнольдс и направил на Светса ружье. Пришлось подчиниться. Когда Рейнольдс подошел к открытому проему, Светс прыгнул ему на спину, но парализованная рука сыграла с ним дурную шутку. Удар прикладом в челюсть отбросил Светса вглубь капсулы, в глазах вспыхнул фейерверк.
Когда Светс пришел в себя, Рейнольдс стоял в проеме открытого люка. Светс с трудом встал на колени.
Рейнольдс выстрелил. Светс, вытянув здоровую руку, пополз к нему.
Еще один выстрел вниз. Потом Рейнольдс заметил угрозу и, резко обернувшись, вскинул ружье. Светс бросился вперед и успел схватить ружье за ствол.
Рейнольдс боролся отчаянно, но тщетно. Еще слабый от удара, с парализованной рукой, Светс оказался все же сильнее живого скелета. Когда Рейнольдсу удалось-таки заехать Светсу в челюсть, ощущение было такое, будто его с размаха ударили куском пенопласта.
И удивляться нечему: при росте шесть футов Рейнольдс весил всего пятьдесят фунтов. Светс внезапно изо всех сил рванул ружье на себя, овладел им и отбросил в сторону. Безоружный Рейнольдс уже не представлял опасности. Пальцы правой руки Светса сомкнулись на тонкой шее живого скелета.
Сожми он пальцы чуть сильней — и Рейнольдс обретет долгожданный вечный покой. Светс выглянул в люк.
Ребенок-скелет лежал распростершись на лужайке, окруженный маленькими уродцами. Похоже, Рейнольдс все же добился своего.
Светс задумался на минуту, потом ногой сдвинул два рычага. Сила тяжести неожиданно возросла, Рейнольдс резко дернулся, и рука Светса опустела. Он стоял и тупо смотрел, как у рычага экстренной остановки хронокапсулы тает легкая дымка.
— Значит, с призраком покончено, — резюмировал Ра-Шен.
— Я пытался остановить его, но, к сожалению, безуспешно, — оправдывался Светс.
— А, ерунда. Он же убил себя. И убил задолго до отправки в Прошлое.
Светс кивнул, соглашаясь.
— Но тогда… выходит, все мы нереальны: ты, я, Институт — все. Он исчез, и все события «короткой войны» вновь стали реальностью, как реальностью стала и историческая линия Рейнольдса. А наша наоборот. Как же ты оказался здесь?
— Машина времени вернула меня. Капсула ведь не может затеряться, если она связана со своим настоящим.
Ра-Шен вытаращил глаза:
— Постой! Но если Рейнольдс уничтожил наше прошлое, если нашей истории никогда и не было…
— Все это софистика и метафизика, а точнее, чушь собачья. Хорошо, мы не существуем и никогда не существовали, что из того? Ведь вы чувствуете, что существуете, и я тоже. А потом, мы всегда можем сказать, что проект «Пересъемка» осуществлен без участия Рейнольдса.
— Но…
— А может, мальчик остался жив. У него же был совершенно голый череп, ни волос, ни кожи. Попади кристалл наркотизатора в голову, он бы отскочил от голой черепушки, а мальчишка отделался бы легким сотрясением мозга, верно?
— Гм… Ты прав, такая возможность не исключена, — согласился Ра-Шен. — Но если ребенок погиб в девять лет, Рейнольдс должен был бы исчезнуть, что он и сделал, верно? Что за черт! — Ра-Шен зарычал от бешенства. — А если он сам стал нереальным, тем самым он сделал нереальным тебя вместе со всем нашим миром. Почему же ты перестал его видеть?
— Можно вас попросить подойти к окну, — Светс потянул Ра-Шена за рукав, но безуспешно. Впрочем, секунду спустя шеф все-таки сдвинулся с места. Там, за стеклом, в нескольких кварталах от Института, среди развалин виднелись останки колоссальной птицы. Они лежали там уже несколько недель и занимали несколько кварталов.
— Шеф, у вас нет других забот кроме как переживать, реальны вы или нет? Эта птичка должна бы вас беспокоить куда больше.
— Ты прав, мой мальчик, — ответил Ра-Шен. — Надо что-то делать с ней. Разлеглась на виду у всех, прямо перед Дворцом Объединенных Наций…
Стекляный кинжал
I
За двенадцать тысяч лет до Рождества Христова, в те удивительные времена, когда волшебство и чудеса были вещами обыденными, некий Маг отыскал старинный рецепт бессмертия и воспользовался им. Впоследствии он весьма пожалел об этом и на протяжении нескольких поколений хранил секрет вечной жизни, заключив его в Магический Круг.
Демон смерти Глирендри с подручными явился к Магу, чтобы убить его, ибо ни одно живое существо не имеет права на бессмертие. Даже сам демон смерти не так страшен, как страшна тайна бессмертия, которую он оберегал от людей. Битва между Глирендри и Магом вполне заслуживает того, чтобы быть воспетой в легендах. Но благодаря ей тайное стало явным, распространяясь, словно круги на воде от брошенного камня. И скоро ни один чародей не мог называть себя чародеем, если не знал секрета бессмертия.