Но, на мой взгляд, основной причиной приостановки наступления, явилось резкое заявление Президента ЮАР Боты и усиление поддержки им режима Савимби, а также позиция кубинского руководства, отказавшегося участвовать в наращивании сил для продолжения наступления.
8 октября мы получили телеграмму от советника командующего 6 ВО полковника Вольского А. В. о подготовке к совершению марша в г. Куито-Куанавале. Пошел первый сильный дождь. Ветер неистово рвал наш брезент, бросая нам дождевую пыль, как будто, вместе с дождем, проявлял недовольство о прекращении наступления и возвращении на прежние позиции.
Мы понимали, что УНИТА и Савимби празднуют победу, хотя в операции «Поход на Мавингу» ФАПЛА не проиграла, а показала свою силу и доказала, что даже тремя бригадами можно дойти до логова унитовцев. Однако победа одержана не была и конечная цель не достигнута.
В таких условиях стали нацеливать своих подсоветных на то, что отход будет еще сложнее, чем наступление и, что противник просто так, с миром, нас не отпустит. Мы с начальником политотдела бригады 9 октября провели семинар с политработниками, на котором обговорили конкретные меры организации политической работы с личным составом на завершающем этапе операции.
10 октября в 12.00 все три бригады начали движение в г. Куито-Куанавале. Вначале нам оказывали поддержку с воздуха два вертолета МИ-24, что обеспечило возможность перестроить боевые порядки, хотя движение колонн происходило скучено, боковое и тыловое охранение все время старалось сблизиться с КП, нарушая, тем самым, установленные интервалы. К 18.00 мы прошли всего 7 км. Вечером и всю ночь шел сильный дождь с частыми и сильными раскатами грома и молний.
11 октября в 9.45 противник зашел слева с тыла от нас, вклинился в нашу полосу и завязал бой. Разведка успела засечь врага, но из-за неисправности радиостанции своевременно предупредить не смогла.
Посыльный прибыл, когда бой уже начался. Через 35 минут нам удалась отбить атаки противника. Этот бой показал, что многие командиры подразделений боятся проявлять инициативу и действовать по обстановке, не ожидая команд старших начальников. В 12.25 на поддержку прилетели два МИ-24, которые бомбили противника слева и в нашем тылу.
Наши потери:
Мы осмотрели хорошо замаскированные окопы, забрали трофеи.
Бригада возвращалась по тому же маршруту, что и при наступлении. Колонны, по-прежнему, шли скученно. За день прошли 14 км.
Тяжела горечь утрат. Убитых фапловцев хоронили прямо в лесу в саванне и я понимал, что пройдет совсем немного времени и никто не будет знать, где их могилы. В 1 и 13 бригадах политотделы вели учет погибших и начали отправлять похоронки. Я настоял, чтобы политотдел организовал похороны убитых в местах, которые потом можно было найти и перезахоронить погибших, там где живут их родные.
В прошедших боях мы отметили один из главных недостатков в действиях командиров ФАПЛА почти всех рангов от Министра обороны до командира отделения — лучше остаться в бездействии, чем проявить инициативу. Они всегда ждали указаний от вышестоящих начальников. Я всегда считал, что упрека заслуживает не тот, кто в стремлении уничтожить врага не достиг цели, а тот, кто боясь ответственности за принятое решение остался в бездействии и не использовал в нужный момент всех сил и средств для достижения победы.
12 октября — дальше в поход. Прошли 18 км. Вечером мы самостоятельно испекли хлеб и угощали им командование. За все время пребывания в Анголе меня удивляло высокое качество дрожжей и муки. Для русского человека хорошо покушать — первое дело, поэтому даже в сложных условиях мы старались при любой возможности приготовить домашнюю пищу. Это для нас было как воспоминание о доме. Всю ночь снова шел сильный дождь.
13 октября в 7.00 прилетели вертолеты, которые доставили нам очередные порции ГСМ, продовольствия и боеприпасов, а советникам привезли совиспановские продукты. Следует отметить. что ФАПЛА регулярно обеспечивала войска всем необходимым и больших проблем мы не испытывали.