— Зачем они тебе? — удивлялась Ани.
Питер улыбнулся:
— Однажды мы устроим здесь садик.
Ани захлопала в ладоши, засмеялась. Питер с улыбкой на неё смотрел. Для неё всё ещё было игрой.
Вдруг поднялся ветер. Ани повернулась туда, откуда он дул, и, ойкнув, вцепилась в руку Питера.
Страж-птица опустилась на остров, окинула его внимательным взглядом. «Сейчас опять платить заставит, — подумала Ани. — Хорошо хоть шариков теперь много. Только красный не отдадим! Он самый замечательный».
Но птица не заставила платить. Она будто клюнула, и детям под ноги упали штурвал и фуражка.
— Поздрррравляю! — сказала птица и превратилась в попугая.
— Так это был ты?! — воскликнула Ани.
— Ррррразумеется!
Попугай высокомерно вздернул голову и улетел. Питер проводил его недоумевающим взглядом, а Ани схватила штурвал. Повернула его влево, вправо. Остров слушался!
— У нас свой собственный всамделишный остров! — воскликнула Ани, вне себя от восторга. И тут же испугалась, что опять болтает обо всякой ерунде и может обидеть Питера.
— А твои родители? — спросила она. — Ты их нашёл? Они там, на земле, в миру?
— Не думаю, — вздохнул Питер. — Они бы не смогли жить там. Наверное, прав был тот серый человек хотя бы в одном. Если родители уходят — они уходят навсегда.
— Но ведь если спускаешься вниз по Древу, ты находишь то, что потерял! — спорила Ани.
— Я и нашел.
— Что?!
Вместо ответа Питер натянул на голову Ани фуражку и засмеялся.
Они залетели в гости к Виктору и Элли. Те ждали их на краю своего острова и были очень рады. Виктор обошел новый остров, поговорил с Питером и дал ему целую кучу семян и саженцев, а Элли рассказала Ани, как их правильно поливать.
— Кажется, — говорила Ани, когда они улетали, — у нас будет взаправдашний фруктовый сад!
— А еще — пшеничное и картофельное поле, — улыбнулся Питер. — Самые настоящие.
— Домик бы еще построить…
— Построим. Обязательно построим! Самый лучший домик, какой только можно придумать.
Ани смотрела вперёд, и у нее горели глаза.
Мама тоже встречала их на берегу. Ани бросилась ее обнимать.
— Мамочка! — кричала она. — У меня получилось, я вернула Питера, теперь мы можем его усыновить, а еще у нас есть настоящий свой остров!
Питер, смущаясь и бормоча извинения, вернул штурвал и фуражку. Мама Ани лишь отмахнулась от слов Питера.
— Какая ерунда, — сказала она. — Главное, что ты жив, и вы оба счастливы.
— Мы ведь усыновим его, правда? — прыгала от нетерпения Ани.
— Нет, Анетта, — строго сказала мама. — Питер уже взрослый, и ему не захочется усыновляться.
Питер, поймав взгляд Ани, кивнул.
— Но ты ведь искал родителей, — недоумевала Ани. — Как же ты теперь взрослый?
— Так же, как и ты, — смеялась над ней мама.
Ани думала. Она хмурилась, пытаясь сообразить, что к чему.
— Точно! — воскликнула она. — У нас же есть остров. Мы можем полететь искать родителей Питера вместе! Можно, мам?
— Разумеется, — кивнула мама. — Только сначала пообедайте.
От обеда никто не отказался. Ани продолжала трещать даже с набитым ртом:
— Если внизу их не может быть, значит, будем искать в небе. В небе много островов, где-нибудь да отыщутся. Ой… Ма-а-ам, а ты дашь нам свой штурвал?
— Вот уж нет, — воспротивилась мама. А когда Ани скорчила печальную гримаску, улыбнулась и добавила: — Но научу тебя, как сделать свой. Это просто. Для начала наломай прутьев из кустов с вашего острова.
Ани понеслась за прутьями. Мама и Питер допивали чай, глядя ей вслед через окно.
— Намучаешься ты с ней, — сказала мама. — Ани и за сто лет не повзрослеет.
— Ну, тогда я буду взрослым за нас двоих, — сказал Питер.
Мама улыбнулась немного грустной улыбкой. А потом очень серьезно спросила:
— И всё-таки, Питер, угадал ли ты настоящее имя моей дочки? Ведь если не угадаешь — я ни за что её не отпущу.
Настал черёд Питера улыбаться.
— Мне и не нужно было угадывать, — сказал он. — Ведь моя душа носит такое же имя.
На следующее утро остров Ани и Питера отчалил от острова мамы. Долго махали друг другу на прощание. Наконец, когда детей стало не разглядеть, мама опустила руку.
— Удачи вам, дети, — шепотом сказала она. — Куда бы вы ни летели.