– Зачем ты его такого сделал? – удивилась Ани.
– Другого не получалось, – улыбнулся Питер.
– Мой шарик двоих поднимет даже легче, чем одного! – гордо заявила Ани. – Хватайся!
Приказывать не понадобилось. Лишь только они вцепились в верёвку, шарик взмыл ввысь, поднимая обнявшихся детей.
Глава 12. Ночёвка
Шарик взмыл так высоко, что Ани испугалась. А если он опять утащит её к Виктору? От воспоминания о давешнем приключении до сих пор мурашки бежали по коже. Но сейчас Ани была не одна.
«Питер, если что, меня защитит», – уверенно подумала она и крепче вцепилась в своего спутника.
Шарик начал снижаться. Он вовсе и не собирался ни к какому Виктору, просто сам переволновался и слишком высоко подпрыгнул. Лететь пришлось против ветра, но шарик справился, да и мама помогла – подвинула остров.
Ани встала на ноги и лишь немного покачнулась. Питер же покатился кубарем. Подбежав к краю острова, Ани замахала рукой:
– Пока, облако! Прилетай к нам ещё!
– Анетта, – выдохнула мама, убирая штурвал и фуражку под мышку, – я с тобой с ума сойду. Что ж ты у меня такая бедовая? Бегом умываться и ужинать. Оба!
Ани и Питер посмотрели друг на друга. Да, умыться им точно не мешало. С ног до головы оба перепачкались в облаке.
– Мам, а что на ужин? – спросила Ани, с ужасом представляя тазик с пудингом или даже мороженое. Уж чего-чего, а облака она за сегодня наелась до отвала.
– Овощи твои любимые, – улыбнулась мама.
– Ура! – завопила Ани, хотя ещё вчера такая новость заставила бы её застонать и упасть в обморок.
Ани и Питер умылись, брызгая друг на дружку водой из рукомойника, потом переоделись в чистое – Питеру пришлось сбегать домой. А потом был ужин при свечах, так поздно, как никогда не бывало.
– Мама, можно Питер останется ночевать? – принялась канючить Ани, когда опустела тарелка. Глаза у неё начинали слипаться, однако прыгать, бегать и играть хотелось никак не меньше.
– А Питер-то хочет остаться? – пряча улыбку, спросила мама.
– Если я вас не стесню, – пробормотал Питер.
Мама встала из-за стола и подошла к двери в спальню Ани. Открыла её, махнула рукой, приглашая. Ани и Питер одновременно издали восторженный вопль: посреди комнаты на высоте по пояс, покачивались два аккуратно застеленных облачка.
***
Лунный свет коснулся ручья, заставил его сиять. А деревья вдалеке, наоборот, превратились в тёмные непонятные кучи. Давно спустилась на остров ночь. Давно уснула мама. Давно открылось окно, и два облачка бесшумно выскочили наружу, поплыли над землёй, унося на себе двух детей.
Ани и Питер, лёжа на животах и уткнувшись подбородками в сложенные руки, смотрели прямо перед собой. Ветер стих, и облачка слушались одной лишь мысли. Вот позади граница островов. Ани попала в гости к Питеру.
– Это ореховая роща, – тихо говорил Питер. – Хочешь орехов?
Ани недовольно поёрзала. Орехов ей очень хотелось, но живот грозил разорваться.
– Давай завтра, – предложила Ани. – А что это там? Журчит!
– Это – наш гейзер! – с гордостью заявил Питер.
Они подлетели ближе. Посреди острова из треснувшего камня била вверх струя воды. В воздухе она разделялась на две части. Одна часть, падая на землю, превращалась в ручей, другая – заполняла озерцо.
– Здорово! – восхитилась Ани. – Как будто там, под землёй, – кит.
Оба рассмеялись, представив затаившегося внизу кита.
– А там наш дом, – махнул рукой Питер.
Облачка медленно облетели двухэтажный кирпичный домик, украшенный лепными узорами. Ани он показался похожим на кукольный. Уменьшить бы, да поиграть!
– А где твои родители? – спросила Ани.
Питер помолчал. Потом не то шутливо, не то сердито спросил:
– А твой папа где?
– Нет его у меня, – беспечно ответила Ани.
– А как же ты тогда появилась?
– Мама говорит, она сама меня выдумала.
Питер задумчиво откашлялся. Теперь они летели над озером, изучая свои отражения в неверном свете луны.
– А мои папа и мама исчезли, – сказал Питер. – Были-были, а потом – раз! – и нету. Я проснулся утром, а дом – пустой.
– Страшно было? – шепнула Ани, кутаясь в одеяло.
– Немножко, сначала. А потом привык.
Питер говорил неуверенно, будто сам себя спрашивал: привык ли?
– Переезжай к нам, – предложила Ани. – Мама тебя усыновит.
– Но ведь где-то же есть моя мама, – запротестовал Питер. – Что если она вернётся, а я – усыновлённый?
– А ты не пытался её отыскать?
– Где мне, – вздохнул Питер. – Шарик не умеет летать, а штурвала от острова у меня нет. Но я каждый день смотрю в небо и ищу шарик мамы с папой. Он знаешь, какой был? Сиреневый! Как увижу – сразу улечу к ним.