Ледяная волшебница так зыркнула на нас с лучником, что мы невольно бочком постарались отойти подальше. Нет, ну а что нам еще было делать? Ей легко, обняла, успокоила. Попробовала бы догнать сначала.
Десять минут ушло на то, чтобы Метелица успокоила девчонку. Вернее, успокоила она ее за минуту, остальное время потребовалось, чтобы позволить нам подойти к ней поближе.
— Ее зовут Ната, — сказала Метелица, когда мы уселись на лавочку в сквере. На противоположную лавочку от той, где сидели девушки. — Она тут потерялась.
— Давно? — задал вопрос я.
— Не знаю, — насупилась малая. — Я только до десяти умею считать.
— То есть ты тут больше десяти дней? — удивился я.
— Больше десяти по десять. Потом перестала.
— А давно это… Давно ты перестала считать?
Мелкая пожала плечами. Помолчали, переваривая услышанное.
— Снег был два раза. Был здесь, когда я потерялась. И еще недавно.
— Год, — удивленно ахнула Метелица.
— Чуть больше, — сделал вывод я.
— Невозможно, — произнес Ричер. — Может здесь зима через день?
— Алиса путешествовала по Зазеркалью очень долго, — произнесла Айрин неуверенно. — Может быть месяц. Там много событий описано.
— Все равно невозможно, — согласился я с Ричем. — Что ты ела? Как вообще выживала?
— Тут полно еды, — посмотрела она на меня, как на дурака. — В том большом доме каждый день свежее мороженое. Ешь сколько влезет.
— Кхм, — задумался я. — Может, сходим, поедим как раз? Как вам идея?
Мы всей толпой побрели обратно к зданию автовокзала возле спуска в метро. Попутно Метелица задавала вопросы, крепко держа девчушку за руку. А мелкая Ната нет-нет, да оглядывалась по сторонам, ища куда сбежать.
Судя по рассказам, Ната жила в Тушинских трущобах. Отца не знала, мать вечно оставляла ее одну и пропадала по несколько дней, а потом возвращалась «странной и плохо пахла». В эти моменты Ната сама предпочитала не показываться ей на глаза, а потому сбегала из дома.
А потом, в один день, просто не смогла вернуться. Вернее, вернулась, но квартира была другой, чистой и светлой. А по ней бродили призраки. Сам момент перехода в зазеркалье она не заметила.
Сколько ей лет, она не знает, что происходит — не понимает. Но тем не менее, когда мы добрались до ларька с мороженным, она ловко подхватила одну из чашек и ею же зачерпнула огромную порцию мороженого. Полила все сверху шоколадным сиропом, накидала от души разноцветной посыпки и принялась есть. Хоть ложку взяла.
Мы смотрели на это дело с недоумением.
— Ай, че мы, а? — резонно заметил Зак и тоже пошел за мороженкой.
Разумеется, в его руках все моментально таяло и распадалось.
— Неумеха, неумеха, — рассмеялась Ната, отчего вызвала улыбку Метелицы.
— Нат, может ты нас научишь? — осторожно спросил я.
— Сами научитесь, — мотнула она головой. — Я тоже не умела. Потом само собой получилось.
— А ты, случаем, не помнишь, когда это произошло? На какой день?
— Не знаю, — пожала она плечами. — Когда живот стал очень сильно болеть, тогда и получилось.
— Значит, нам тут дня три голодать, — откинулся на спинку стула Зак.
— Больше, — покачал я головой. — Пару недель минимум.
— О чем ты?
— Она призыватель, — произнес я очевидное. — Зазеркалье, как и прочие планы, часть Анимы. Простой человек не может тут оказаться. Скорей всего ей сейчас тринадцать.
— Хочешь сказать, что у нее появилась длань и ее сюда засосало?
Я пожал плечами. Может так, может длань даже не успела проявиться впервые. У Айрин она вообще почти к восемнадцати появилась. Но сути это не меняет, организм начинает перестраиваться сразу.
Я даже мелким был немного крепче и быстрее своих сверстников. Призывателями рождаются, хоть это никак и не доказано.
— Ната, — обратился я к девочке. — А ты встречала тут кого-нибудь вроде нас раньше?
— Не-а.
— А кого-нибудь… Не призрака. Кто говорил с тобой, например. Или странных существ?
— М-м-м… Был один. Он тоже любит мороженое. Но он страшный, его огонь поцеловал. Сюда, — она ткнула пальчиком в щеку.
— Он тебя обижал? — с тревогой спросила Метелица.
— Нет, он хороший. Только страшный. Сказал, что ждет друзей.
— А давно это было?
— Да, — нахмурилась Ната. — Очень. Я много мороженого съела, но он больше не приходил.
— А ты не знаешь, где его искать?
— Он живет в грохочущем доме. Но я туда не хожу.