На нем была разведка. Возле озера было много групп, но чаще всего они ходили в подземелья или собирались в дальние рейды к ручью. Плюс у меня работали оба теневика, а дальность обнаружения у них куда выше, чем у крыс.
Так что я незаметно «помогал» Заку с нужным направлением. Мы выходили на охоту, зачищали гоблинов и возвращались в лагерь перевести дух и восполнить ману.
Девчонки уже освоились, успокоились и старались действовать эффективней. Да и Заку нравилось находиться в разломе.
За вход мы заплатили по десять рублей, припасы взяли свои. За этот день мы грохнули порядка двух десятков гоблинов, что принесло нам пятнадцать осколков. Можно сказать, вход мы отбили.
Ночевать здесь девушки не хотели, так что под вечер по Московскому времени мы отправились обратно. Уже на выходе я тормознул Зака.
— Ты остаешься.
— В смысле? — удивился он.
— Мы вернемся завтра. А ты проведешь тут все три дня.
— И что мне здесь делать?
— Разведывать. Держи постоянно по два отряда крыс, веером выпускай их по округе. Можешь в лагере сидеть, можешь бродить. Вот припасы до завтра. И вот еще мел пищевой.
— Зачем мне мел? Руны рисовать?
— Пищевой. Жрать надо, чистый кальций. Тебе ноги надо восстанавливать, так что хрумкай.
Я хлопнул его по плечу, и мы с девушками вошли в разлом, оставив калеку внутри.
— Жестоко, — буркнула Айрин.
— Так надо, поверьте. До дома сами доберетесь?
— Рич встретит нас на выходе, — кивнула Метелица. — Ты вернешься?
— Мне надо набрать пару уровней, — кивнул я. — За Заком тоже присмотрю, но ему об этом не говорить. Он должен самостоятельно освоиться. Завтра жду вас с утра на входе.
Мы распрощались, и я ушел обратно в разлом. Этот крюк стоил мне всей маны и потери обоих теневиков. Впрочем, Зак уже успел уйти с холма, под вечер он уже довольно неплохо освоился двигаться верхом, хоть и ныл, что у него там все болит.
Ничего, мазь я ему тоже положил, но она спрятана в коробке с мелом. Так что если будет выделываться, то сам виноват.
Когда Волнолом откусил мне левую руку, я месяц жрал этот мел. Мел в воде, мел в мясе, мел в каше, мел с мелом. Дешево и сердито. Зато кисть отросла очень быстро, хотя я даже не был инициирован.
А еще очень важно получать Аниму. Убивая монстров или закрывая разломы, длань увеличивает свою эффективность. Так что при активной работе Зак встанет на ноги уже через два месяца, а может и того раньше. Но там тонкая грань.
Одно дело отрастить ноги и совсем другое — не сломать их. Все-таки конечностям нужно окрепнуть, а организму вновь к ним привыкнуть.
Зака я нашел в лагере. Вернее, теневик нашел его там. Парень отозвал пантеру и теперь сидел наполовину в воде, попивая из фляги.
Второй теневик ушел в разведку. В лагерь я соваться не собирался, три дня без сна — нормальная тема для призывателя. И я собирался потратить их с максимальной пользой для себя. Тем более солнце тут вообще не садится.
За теневиков я не переживал, в разломе находилось до сотни призывателей в пиковое время. Даже если духа заметят, поди разберись, чей он. Может, кто-то использовал одноразовый камень призыва, для которого вовсе не нужен обсидиан в длани. Все-таки как разведчик бесплотный дух крайне хорош.
Так и прошло три дня непрерывного фарма. Я уходил за озеро, в сторону ручья, охотился на гоблинов, атаковал аккуратно, действуя крайне осторожно, охотясь на группы из пяти-шести особей.
Тут важно было открыть битву на своих условиях, а не подставиться под удар. Мы с ящером на пару спокойно могли вынести двух-трех противников первой атакой, так что оставшиеся не представляли угрозы.
Первый коричневый гоблин мне встретился в четырнадцать лет. Наставник перебил большую группу тварей и выставил меня против последнего. Со словами, что если сдохну, то и хрен со мной. Не сдох, но был близок.
К Эзотерику я вернулся весь в крови, с распоротым брюхом, подволакивая ногу. Гоблин на тот момент был почти моего роста, а сражался отчаянно, напоследок укусив меня и вырвав кусок ноги. Это был мой первый бой в жизни.
Такой, настоящий, когда сам по себе, только ты и враг. Когда пятнадцать лет жизни сливаются в финальное мгновение, определяющее, кто пойдет дальше, а чей путь больше не отбросит тени.
Это было давно. И сейчас один гоблин может ранить меня лишь при большой удаче. Хотя они и не ходят по одному.
Ящер уверенно прикрывал мне спину, часто беря на себя основной натиск противника. Дважды его убивали по разным причинам. В первый раз он не успел восстановиться от одного боя, как пришлось вступить в следующий. В другой раз, можно сказать, просто не повезло. Противники как-то сразу проигнорировали меня и набросились всей кучей на воина.