– Слушай, ты!.. – крикнул Андрей. – Не строй из себя!.. Обиженный мальчик… весь такой в соплях! Любви ему недодали! На блюдечке не принесли!
– Опухоль, – невозмутимо сказал Павел. – Вот что у тебя под броней вместо сердца. Гноящееся, нарывающее эго.
– Ну, отомстил?! Доволен теперь, сволочь?!
Андрей смотрел на него с ненавистью. Павел ухмыльнулся:
– Доволен, Энди. Когда долго о чем-то мечтаешь… Признаюсь, я не рассчитывал, что когда-нибудь отомщу тебе и Элен. Хотя на досуге серьезно изучил теорию и практику ядов. Нет, правда! Я не знал – как? Это же должно быть красиво, а не просто мокруха какая-то. Фу-у. Папе спасибо, папа помог.
– Чт-о-о?!
– Помог тем, что умер.
Андрей смотрел на него исподлобья. Оторопь исчезла, сознание примирилось с тем, с чем примириться было невозможно, не осталось ничего, кроме ненависти. Жгучей, сосущей, душащей…
– Точно пить не хочешь? – участливо поинтересовался Павел. – Нет? Так я дорасскажу… Понимаешь, у папы тоже была дилемма. Он умирал и звал тебя, а рядом оказался только я. Пришлось поведать тайну отщепенцу Павлику.
– Значит, сказал он тебе все?! – прорычал Андрей.
– Нет, не все! – воскликнул Павел. – В том-то и была засада, Энди. Оттуда и появился наш квест. Папа лишь успел признаться, что воздвиг в центре лабораторию, но где, сказать не успел. Он не был уверен, что Пальмирин после его смерти уничтожит материалы по технологии. Поэтому он хотел, чтобы я это сделал, понимаешь? Чтобы я нашел Пальмирина, я проник в бункер и уничтожил этот ноут. В последние свои минуты папа в бреду бормотал те странные слова. Я-то ошибочно полагал, что слова – это признаки компании, где работал Пальмирин… В общем, пустил я себя и тебя по ложному пути. Но результат-то достигнут, это главное, согласись?
Павел взглянул на Андрея вопросительно, будто ожидал всплеска злобы, но Андрей несколько мгновений молчал, размышляя, потом уныло спросил:
– Это же ты взял ноут отца из его квартиры?
– Конечно, я. Только в нем ничего не было. Папа зачистил диск намертво. Все самое главное находится только тут.
Павел придвинул ноутбук к ноге и легонько постучал рукоятью пистолета по его крышке.
– Володин был прав, – сказал он. – Стоимость этой железки трудно оценить. Это – целое состояние и даже больше. Помнишь, я рассказывал про немцев, которые на меня вышли, пока я в Испании аниматором работал?
– Ну, помню.
– Так вот. Я тебе солгал. Не послал я их тогда подальше, а, наоборот, заключили мы сделку. Если я найду материалы папани, то немчура за ценой не постоит. И разумеется, как только папа признался про лабу, я с чуваками сразу связался. Они подтвердили все договоренности. Наверное, хочешь знать, о какой сумме речь? – осклабился Павел.
– Не хочу. Можешь сунуть эту сумму себе в зад.
– Не влезет, Энди, – хохотнул Павел. – Ба-альшая сумма! Ты все еще злишься, понимаю. Короче говоря, уничтожать технологию папахена никак не входило в мои планы. И допустить, чтобы у Пальмирина рано или поздно поднялась рука на святое, я тоже не мог.
Павел умолк и потрогал челюсть.
– Вот же саданул… – посетовал он. – Как бы не сломал. – Он покашлял в кулак и спросил: – Полагаю, я осветил все твои «почему»?
Андрей молчал, сверля Павла ледяным взглядом.
– Вообще-то ты не должен был сюда попасть, брателло, – сказал Павел. – Ты даже о существовании бункера не должен был узнать! Все из-за твоего Батурина пошло не по плану.
– А что было по плану? – глухо спросил Андрей.
– Найти и опознать Пальмирина. Я же сразу говорил. Пришлось, правда, придумать легенду, что человек может быть несколько… Но это так, для маскировки. Ты бы в любом случае нашел только Пальмирина. Твоя задача была привести меня к лабе, а самому убежать спасать меня от смерти… Да, вышло чуть иначе, уж больно ты был на грани. Пришлось меня обменять на Ольгу, но какая игра без экспромта, правда же?
– Что с ней?! – Андрей подался к Павлу.
– Стоять, – Павел поднял пистолет, и Андрей остановился. – Я тебе серьезно говорю, братец, пальну по коленям, если приблизишься.
– Оля жива?!
– Жива. Доберемся и до нее.
– Сука ты, Паша… – выпалил Андрей. – Ты же все у меня отнял! Не трогай хоть ее!
– У каждого в жизни бывают черные и белые полосы. Просто они у нас с тобой, старшенький, в противофазе. У тебя наконец – черная, у меня – белая. Закон сохранения справедливости.