— А сколько тебе лет? — решилась задать Аниска вопрос, который волновал ее весь вечер.
— Лет? — усмехнулся в ответ Алекс. — Тридцать восемь стукнуло недавно, такие вот дела, да…
— А вот и мое пристанище! — внезапно Алекс остановился и показал на четырехэтажный дом. — Видите в самом верху окошко и балкон? Моя мансарда. Вечером здесь здорово сидеть на воздухе и бухать, глядя на город. Да…в Софии мне будет ее нехватать…Ну что? До вечера? Бывайте! — Алекс пожал супругам руки и растворился во тьме подъезда.
………..
— Не, я б так не смог — жить на чужбине! — категорически заявил Минька, когда они с Аниской вернулись к себе в гостиницу и улеглись в постель. — Эмигранты хулевы! Какое тут счастье?
— Ну какой он эмигрант, Минька? — возразила Аниска. — Человек же наполовину болгарин и живет на родине отца!
— У русского человека только одна Родина! — назидательно ответил Минька и добавил: — Я б никогда никуда не уехал. Потому что русский человек, живущий за границей, это уже не русский человек. Не наш! И не будет им!
— Ладно, разошелся тут, патриот хренов, давай спать! — устало прошептала Аниска и обняла мужа. Последнее, о чем она подумала перед тем как заснуть, были темные, непонятные, жаркие, восхищенные и зовущие глаза Алекса…
* * * * * * *
… Проснулись поздно. Минька долго охал, стоял под душем, брился, чесал голову и даже хотел опохмелиться, но Аниска не позволила. "Только алкоголика мне здесь не хватало, слышишь, муж!" — заявила она таким грозным тоном, что Минька не осмелился возразить и страдальчески скривив физиономию заказал в номер кофе.
Через пять минут в дверь постучался бой и принес поднос с маленькими дымящимися чашечками и бутылочками содовой. Болгары варили кофе очень крепким и могли пить его в любое время суток, чем очень походили на турок. Минька, поморщившись, одним глотком выдул свою чашечку и бросил таблетку растворимого аспирина в газировку.
Правда, на пляже он быстро отошел, вдоволь наплавался, разлегся на шезлонге и, как заметила Аниска, даже украдкой принялся поглядывать на загоравших неподалеку без лифчиков симпатичных смуглых болгарок.
"Ох, эти мужики, — подумала Аниска и усмехнулась про себя. — Каких святош вы так часто строите из себя, но тайком поглазеть на красивые сиськи никто из вас не отказывается…"
После обеда ели виноград, на пляж не пошли, отсыпались. Смотрели телевизор, благо в любой гостинице обязательно имелись русские телеканалы. Передавали новости. Диктор с плохо скрываемым удовлетворением рассказывал о каком-то экономическом кризисе, поразившем США, намекая на то, что в отличие от Америки российская экономика наоборот движется по возрастающей и страну ожидают невиданные перспективы…
Аниска лежала на кровати, слушала новости в пол-уха, раздумывая, какое бы платье надеть вечером. Минька довольно покряхтывал, вспоминая о своем бизнесе. Склады, данные ему отцом в управление, принесли в прошлом месяце солидный доход, и если дело и дальше пойдет в том же духе, можно будет ближе к зиме купить себе новый джип любимой марки "Мерседес"…
"Оденусь-ка я в красное, хе-хе, — решила девушка. — Тряпочка-дразнилка для бычков…Пусть Алекс помучится-поерзает, будет потом вспоминать свою прекрасную соотечественницу, близок локоть, да не укусишь, хе-хе. А ведь он на меня запал, это точно. Вот ведь штука, если бы мы встретились дома, в России, несколько месяцев назад, когда я еще была свободна, может между нами и случилась бы интрижка, все-таки интересный парень. Хоть и староват уже…", — и Аниска пошла в прихожую за чемоданом, где лежало коротенькое итальянское платьице, купленное за пару дней до отъезда в Болгарию.
…………………….
…Встретились, как и договаривались, в восемь. Алекс ждал супругов перед входом в отель. На нем была простая черная футболка и тоже черные, тонкие спортивные брюки. Присмотревшись, Аниска нашла в нем сходство с американским актером Чарли Шийном, хотя последний был не в пример краше и мужественней.
Девушка посмотрела Алексу в глаза — нет, сегодня в них ничего нельзя было прочесть. Лишь дружеская улыбка на лице. Платье Аниски он заметил, но никак не откомментировал — неужели жалко комплимента? Или не понравилось?
Алекс повел супругов в противоположную Веселой улице сторону, вглубь Нового города, в лабиринт узких крутых улочек, сходящихся и расходящихся под самыми невероятными углами.
— Вот и пришли! — сказал он минут через десять, остановившись у трехэтажной гостиницы с небольшим двориком. — Заходите! Ресторан тут, во дворе!
Толкнув расписную деревянную калитку, Алекс пропустил супругов вперед. Навстречу вошедшим тут же заспешил крепкий пожилой мужчина, сидевший перед гостиницей на лавочке.
— Добре дошли в нашия ресторант! — любезно обратился он к гостям, делая приглашающий жест.
Аниска и Минька увидели деревянный навес, фонтанчик с миниатюрным бассейном, любовно украшенным сотнями ракушек, и несколько традиционных длинных столиков. На стенах висели рыбацкие сети, на полках стояли старинные радиоприемники, рядом с фонтанчиком лежали большие круглые камни с выдолбленной в середине дыркой — древние якоря, поднятые со дна моря. В одну из стен был вделан гигантский аквариум, подсвеченный лампочками. Интерьер дополняли барельефы с высеченными русалками. Груди у них были полные, голые, с большими сосками. Аниска заметила, какое впечатление произвели они на Миньку.
— Можно я сам сделаю заказ? — спросил Алекс. — Вам понравится, обещаю!
Аниска и Минька кивнули и Алекс что-то быстро стал говорить лучащемуся дружелюбием хозяину (а это был он). Тот согласно качал головой (у болгар кивок означает "несогласие"), а потом щелкнул пальцами и к нему подлетел официант. Хозяин что-то строго объяснил тому и уже через три минуты на столике появилась черная, филигранной работы металлическая емкость на подставке. В ней во льду стояла бутылка белого вина. Официант открыл ее, отлил немного жидкости в бокал и с поклоном поднес Алексу. Тот сделал глоток и что-то одобрительно произнес по-болгарски. Официант снова поклонился и принялся разливать вино.
Еще через несколько минут на столе появились тарелочки с мидиями, маленькими мариноваными рыбками с лимоном, маслинами и луком, какими-то другими морепродуктами, имен которых ни Аниска, ни Минька не знали. Приправы, маленькие соусницы с ароматными густыми соусами, оливковое масло, уксус, сметана…
Аниска и Минька завороженно смотрели на стол. Улыбнувшись, Алекс поднял бокал и предложил: Ваше здоровье! И за то, чтобы Болгария вам понравилась!
Вино было божественным. Нет, никакое из итальянских белых вин, а их Аниске довелось перепробовать немало, не шло в сравнение с этим болгарским эликсиром. "Как же здесь хорошо! — подумалось девушке. — Неужели и в самом деле можно жить вот так — спокойно, не напрягаясь, не думая ни о каких гадостях, просто пить вино, радоваться солнцу, морю, пляжу? Улыбаясь незнакомым людям, которые в ответ тоже всегда тебе улыбнутся?"
За первой бутылкой последовала вторая. Потягивая вино, Алекс рассказывал супругам историю ресторана. Владелец его всю жизнь прослужил морским офицером, командуя под конец карьеры одним из флагманов болгарского военного флота. Выйдя на пенсию, он оставил городскую квартиру детям, а сам с женой уехал в Созополь, в старый родительский дом, который за несколько лет упорного труда расширил, отремонтировал и надстроил, превратив его в небольшой уютный семейный отель. По своим чертежам, собственными руками, бывший капитан построил этот ресторан, любовно расположив в его интерьере каждую мелочь, каждую малую или большую вещицу и знак. Он же вытесал из хрупкого ракушечника барельефы с сисястыми русалками — радость для каждого моряка…