— Ума лишилась? — Эдвард шептал, но шепот его напоминал океан перед бурей, сулящий появление смерчей, молний и даже, возможно, Ктулху.
Секунду они сверлили друг друга яростными взглядами.
Потом Рейн опустила взгляд и неохотно пробормотала:
— Я ничего плохого не имела в виду. Я лишь попросила повторить…
— Ещё раз услышу такой тон… — Эдвард помедлил. — Назови пять первых законов!
— При ней что ли? — оскалилась Рейн.
— Назови!
— Анкер не должен пострадать, даже ценой смерти протекторов, — неохотно сказала Рейн. — Анкер не должен знать, что является объектом защиты протекторов… между прочим, ты нарушил!
— Дальше, — велел Эдвард.
— Анкер не должен быть объектом насилия со стороны протекторов, — тихо сказала Рейн. — Я понимаю, я прошу простить меня…
Эдвард кивнул.
— Анкер не должен знать о Декаде и протекторах… Анкер не должен покидать свой слой без протекторов… Анкер должен…
— Хватит! — быстро сказал Эдвард. — Я же сказал — первые пять!
— Мы уже нарушили второе, — неохотно заметила Рейн. — И четвёртое. А ты предлагаешь нарушить пятое!
— Табу идут по старшинству, — отрезал Эдвард. — Ради сохранения жизни анкера их допустимо нарушить.
Рейн неожиданно ухмыльнулась.
— Ну, так может и третье тогда нарушим?
Эдвард что-то сдавленно прошипел. А вот я, как ни странно, от слов Рейн развеселилась. Мне вдруг показалось, что она не настолько злобная, как хочет казаться. Скорей уж притворяется, пытается соответствовать какому-то придуманному образу.
— Хочешь — нарушь! — сказала я. — Стукни! А я тебя в ответ. Только давай без железок?
Глаза у Рейн забегали, она смотрела то на меня, то на Эдварда. Неужели всерьёз? Мне доводилось драться, но давно, в младших классах, и не с таким смертоносным бойцом…
К счастью, Эдвард вздохнул:
— Шуточки у тебя…
И лифт, дёрнувшись, вновь пополз вверх. Почти сразу дважды пиликнул, и двери открылись.
— Подеремся, точно накажут, — Рейн шмыгнула из лифта, выскользнув из рук Эдварда с проворством и грацией кошки. Встав посреди площадки, заявила: — Отдадим девчонку второй смене, и я умываю руки. Подам прошение о смене слоя. И тебе хорошо, и мне. Договорились?
Эдвард, помедлив, кивнул.
Мы вышли на площадку, квартира моя была чуть дальше по коридору. Эдвард оттянул лацкан рубашки и посмотрел на приспособление, напоминающее наручные часы. Прозрачный циферблат был поделен на сектора, причём мне показалось, что их не двенадцать, а поменьше. Сектора были заполнены не то жидкостью, не то песком черного цвета, причём все в разной мере. Выглядело устройство совершенно непонятно.
— До следующей смены шесть лучей. Три часа, по-вашему, Алекс.
— Я домой обычно в пять возвращаюсь. Думаю, сейчас около шести.
— Елена Викторовна нас не выгонит? — спросил юноша, обращаясь ко мне. Мамино имя он произнёс так небрежно, словно был с ней давным-давно знаком. — Если скажешь, что мы вместе… ну, школьный проект готовить будем, она позволит остаться с тобой до вечера?
— Позволит, — я смутилась, — Мама всегда рада любым моим друзьям.
— Что не удивительно, — Рейн фыркнула. — Их ведь нет.
Я вспыхнула и бросила на нее обиженный взгляд. Меня оскорбило не то, что она так свободно говорила гадости, но то, что сказала чистую правду. Я с трудом заводила новые знакомства, а старые поддерживала с неохотой — не любила ни по театрам ходить, ни кино смотреть, ни в гостях бывать.
— Рейн, — Эдвард взял девушку за запястье, и та не смогла вырваться, — Да что с тобой не так?
— Со мной не так?! — та вновь с радостью воспламенилась. — Может быть с тобой? Что ты с ней носишься? Зачем открыл имя? Какое тебе до нее дело, а?
— Я ее протектор, — ответил Эдвард. — Как, пока что, и ты!
— Пф-ф! Я ее протектор всего полгода, а в слое увидела впервые!
— И чем она тебе так не понравилась, что ты готова нарушить священный долг?
— Такой ли он священный? — вызывающе спросила Рейн. — Это всего лишь работа и я делаю её хорошо! Но охотнее защищала бы кого другого!
Парень какое-то время пристально смотрел на собеседницу, точно пытался не только прочесть ее настроение.
— Точно так же, как защитила Роя?
После этого они с минуту стояли молча, не двигаясь и не произнося ни слова. Я не могла не заметить, что плечи Рейн заметно опустились, словно девушка смертельно устала или чем-то серьезно расстроена. Я благоразумно решила не вмешиваться в их разборки, оставаясь в стороне.