Размяться и записать анкер. Иначе в следующий раз и вовсе некуда будет возвращаться.
Почувствовав, что рука вновь слушается его, Слава взялся за фотоаппарат и несколькими привычными подключил его к компьютеру, перегоняя картинку в загрузчик. Готово…
Он действовал чисто механически, сначала создав анкер, а затем одевшись. Сознание отключилось, не справившись с потоком информации. Работало подсознание. И оно требовало мчаться на площадь Ленина, на встречу с Катей. В его сознании Катя превратилась в некую панацею от всех болезней — спасти ее, и вирус отступит.
Мир — Матрица. Чтобы твой компьютер не поразил какой-нибудь вредный «Троян», стоит просто переименовать папку Windows, скажем, в Fortochkus. Вирусы ищут конкретный объект… Если им нужен файл, лежащий в Windows — они не тронут тот же самый объект в Fortochkus! И все, вирус обезврежен. Да, такое возможно только с липовыми, простенькими вирями, но Слава от души надеялся, что нечто, пробравшееся в его жизнь из виртуальности, не сложнее тех «Троянов», которые он сам в изобилии написал за свою жизнь.
С Кати все началось. Спасти ее, перенести в другую папку, и вирус будет обезврежен. Хоть бы это было так…
Он вышел из подъезда и остановился, впервые за последние десять минут начиная осмысливать происходящее. Шел дождь! Обычный майский дождь, в котором не было ничего особенного, не считая той мелочи, что когда Слава возвращался в прошлый раз, нет, во все прошлые разы, на улице было ясно!
Летающие кошки, касатики, сходящие с ума люди, а теперь еще и это. Да, тот парень, что хотел свернуть ему шею, был прав, все зашло слишком далеко. Прав был Бредбери, ой, как прав. Меняешь одно — меняется все!
Слава развернулся и вновь вошел в подъезд. Дождь не меняет его планов.
Взяв зонт он вновь вышел из дома и направился к автобусной остановке, но едва выйдя к дороге передумал и поднял руку, останавливая машину. К черту автобусы — еще дома он выгреб практически все деньги из заначки, логически рассудив, что они ему могут потребоваться. Ну а если ничего не выйдет, и мир просто канет в небытие, изгрызенный проклятым вирусом, то о деньгах раздумывать не приходится.
Пожалуй, ловить такси было не самым разумным решением — десяток машин промчалось мимо, едва не обдав его грязью, зато мимо него с кряхтением и посапыванием прокатился автобус, редкий этих краях, как банан на Украине. Наконец, когда Слава уже проклял всю мировую автомобильную промышленность, возле него затормозил ухоженный и удивительно чистый для такой погоды, «Москвичонок».
— Куда? — коротко бросил водитель, как только подмоченная Славина голова просунулась в дверцу.
— Площадь Ленина.
— Две сотни.
— Полторы, — рефлекторно отозвался Слава, забыв про свое недавнее решение положить на деньги и спасать мир.
— Тогда мокни тут со своим полтинником, — вполне миролюбиво улыбнулся водила, положив руку на ручку скоростей и явно намереваясь тронуться вне зависимости от того, отойдет Слава от его драндулета, или не успеет.
— Поехали, — буркнул он, впрыгивая в автомобиль и пытаясь закрыть зонт, который расшалившийся ветер вознамерился вырвать из его рук.
Водитель еще раз расплылся в улыбке, приподняв широкие усы а-ля Иосиф Виссарионович, и утопил педаль, срываясь с места и поднимая фонтан грязи, долетавший, порой, до тротуара.
— Куда едешь, парень? — спросил он, явно желая скоротать дорогу беседой.
— Сказал же, на площадь Ленина, — отозвался Слава, которому как раз наоборот, не хотелось говорить ни с кем вообще.
— Экий ты неразговорчивый, парень. Как тебя зовут-то хоть?
— Слава…
— Слушай, Слава, ты не против, если я закурю?
— Да курите, ради Бога.
Водитель, не сбавляя хода, закопался куда-то в бардачок, разыскивая сигареты, и совершенно не глядя на дорогу. Благо, участок дороги был прямым, да и встречные автомобили попадались не так уж часто.
— Будешь? — спросил водитель, протягивая ему пачку «Петра».
— А отчего бы и нет… — удивляясь сам себе ответил Слава, доставая сигарету. — Я, правда, бросил пять лет назад.
— Правильно. Я, вот, тоже, сейчас докурю и брошу.
Отчего-то этот мужчина вызывал неподдельную симпатию, не смотря на самоубийственную манеру вождения и грабительские цены.
— Как вас зовут? — спросил Слава.
— Семен. Легко отделался, в свое время меня родители хотели Луиджи назвать.
— Почему Луиджи? Вы ж, вроде, русский?
— Так и имя русское. Нет, точнее, советское. Лу-и-джи… Ленин умер, идеи живы.
Слава улыбнулся. Впервые с того момента, как обнаружил, что кто-то откусил ему большую часть руки, на выходе из виртуальности.
— Семен, вы в компьютерах разбираетесь? — вдруг спросил он.
— На уровне «включил-выключил», «запустил игрушку — продулся». Терпеть не могу эти железки, но жизнь заставила сопливого любить. Начальник гаража у меня был из этих, из нуворишей. Я уж не знаю, как он туда пробился — должно быть, блат был солидный, так вот, этот болван в свои тридцать лет думал, что умнее меня в мои пятьдесят, что в жизни больше повидал… Гараж у нас маленький был, машин на десять, так он и заставил всех отчеты сдавать в этом, как его, «экселе»… Какой-то паренек ему составил табличку, в которую потом каждый из водителей должен был вносить, сколько он километров проехал. Просто и без затей — подошел к компьютеру, открыл файл, вбил туда показания спидометра, и все. Эта табличка сама тебе посчитает, сколько ты бензина прокатал, и сколько ты в путевке должен указать. И расход бензина на каждую машину там был учтен, и что-то еще… В общем, списывать бензин можно было только по спидометру, да и то, этот нувориш за нами следил постоянно.
Ну, меня сын и научил, как в этом «экселе» работать. Я однажды тихонько в нем покопался, пока никого рядом не было, и с тех пор расход бензина у каждой машины раза в два больше, чем должен быть, вводим мы километры, а программа считает их милями, ну и что-то там еще. В итоге — у всех водителей в день литров по сорок бензина неучтенного остается, а начальник наш ходит и поражается, чего это расходы так повысились.
— Ловко, ловко… — улыбаясь прокомментировал Слава, — Так вы, Семен, начинающий хакер! И чем дело кончилось?
— А чем оно могло кончиться? Халява, она всегда кончается. Шефа нашего через пол года обвинили в воровстве, мол, это он себе домой бензин цистернами сливает. Убрали его с этого тепленького места, и другого мужика поставили. Толкового… Он, естественно, компьютер списал по какой-то там поломке — дочурка его с тех пор на нем играет, отчеты мы стали сдавать натуральному, живому бухгалтеру, так что сильно не поворуешь. Вот и вся история…
Семен смачно затянулся дотлевающей сигаретой и, выдохнув дым, выкинул окурок в окно.
— Глупый у нас народ, Слава. — задумчиво протянул он. — Думают, что компьютеры им мозгов прибавят. А мозги они тут, в голове, а вовсе не в этой железке с монитором. Жили мы раньше без них и жили, никто не жаловался.
— Не скажите. Вот ездили же раньше люди на лошадях, а теперь, вот, у Вас автомобиль.
— А я бы с удовольствием тебя сейчас на телеге вез, а не на этом драндулете. Лошади травкой питались, а не бензином. Навозом гадили, а не ядовитым дымком. Понимаю я, к чему ты клонишь — скажешь сейчас, что люди вроде меня просто прогресс не принимают. Дескать, раньше тоже считали, что машина — это дьявольская колесница, и кататься нужно только на лошадках, а сейчас на лошадях ездят только жокеи да деревенские пастухи.
— Ну, вроде того.
— Ты, Славик, о другом подумай. — Семен как-то незаметно перешел на доверительно-покровительственный тон, и теперь уже было поздно что-то менять в этом разговоре. — Машины, которые лошадей заменили, мясорубки, пришедшие на смену топорам, все они — лишь куски металла, пусть некоторые и с бензиновым движком. Они не разумные…