- Я знаю, - я вздохнула. - Если ты согласен на ночную вылазку, буди Тована.
Когда рассвело, мы уже подходили к деревне. Вышли почти в том месте, где и заходили, было шесть часов утра. До города добирались долго, потому что машины почти не ходили в такую рань. Нас подобрал заспанный водитель, который остановился возле леса, чтобы по-быстрому сходить в него, а когда вернулся, наткнулся на нас. Мы обступили его и умоляли подвезти нас до Глиера. Мужчина махнул рукой и сел за руль, по дороге не сказав нам ни слова. Он молчал даже тогда, когда Родиен робко попросил остановить «вот здесь», и когда мы благодарили его за помощь. По-моему, он спал с открытыми глазами, потому что после того, как из машины вылез Тован и закрыл дверь, мужчина ещё минут пять не трогался с места.
В Глиере мы распрощались. Тован ещё в лесу отказался ехать в Империю, потому что уже был там и больше иметь дела с ней не хочет. Слухи про вооружённых людей он подтвердил, сказал, что там почти все - солдаты, и что Якобин даже сам говорил: кто попробует сбежать, будет расстрелян. Правда, по интонации это была шутка, но он говорил правду, а кому знать правду, как не Товану. Родиен удручённо покачал головой, я пожала товарищу руку и посетовала на то, что его восхитительного умения, дивного чувства юмора и вообще его нам будет не хватать. Тован смущённо улыбнулся и ответил, что у него тут ещё родители, и если бы он прошёл через границу - то ладно, но если они узнают, что он опять в Империи, то умрут от горя. Я попробовала намекнуть, что они не узнают, но Тован был категорически против обмана, и вскоре мы с Родиеном махали отходящему поезду.
Я оставила Товану некоторые зачарованные вещицы вроде оберегов от грязи и холода, но бесшумный обломок карандаша забрала, чтобы он никого не шокировал. И заколку для волос, из-за которой Тована могли слышать только мы с Родиеном, тоже забрала. Вдруг Тета найдём? Тогда не придётся искать ещё один предмет. Оставшиеся у нас заколки мы спрятали в карманы. Если заколка не в волосах, она не действует, я специально так сделала. А то будем билеты на самолёт покупать - а слышать нас будем только мы. Слишком это подозрительно.
Правда, двигались мы по-прежнему бесшумно, но пока никого это не беспокоило. Тот водитель, наверное, даже ничего не заметил.
Для покупки билета я превратила кусочки бумажки из блокнота в деньги, по моим подсчётам они должны были продержаться около двух дней. Правда, сначала я сомневалась, что мне удастся обмануть аппарат, проверяющий подлинность, но всё обошлось. Мои купюры были мелкими, такие не проверяют. Да и билет был не очень дорогой. Проблема, правда, возникла, когда у нас спросили документы. У меня ничего с собой не было, но сгодился и паспорт Родиена.
И стоило нам сесть в самолёт, как Родиен тотчас же заснул. Тот кусок ручки, который я заколдовала против сонливости, перестал действовать - он ведь призван только дать несколько дополнительных часов бодрствования, навсегда избавить от желания спать нельзя.
Да, устала я за последние дни. Распереживалась, вот и сил не хватает. И даже заснуть не могу, чтобы расслабиться. Может, я боюсь увидеть какой-нибудь ужасный сон, или опять тот же самый. Может, дело в том, что я боюсь летать на самолётах. А может, мне просто плохо. Сижу в мягком кресле, где-то на высоте нескольких тысяч километров, и трясусь, как от озноба. Мысли ясные, глаза, наверное, в пол-лица, и страшно-страшно. Вот она, разрядка. Всё время старалась действовать спокойно, даже друзей успокаивала как могла. Вон Родиен - и тот собирался руки опустить, но я не дала. А сейчас... Честное слово, думаю только о том, как бы оказаться в своём родном Лаваске, пойти к Фаеру и расплакаться, уткнувшись в его надёжное плечо. А потом рассказать всю правду про мои авантюры. И пусть будет что будет. Не хочу больше верить в эти жестокие сны и мысли, не хочу даже думать о них! Ведь мы были вдвоём, и всё было по настоящему, искренне, и он был самым добрым... не мог же он так притворяться... это был мой Фаер, а никакое не чудовище...
В какой-то момент я даже схватила Родиена за запястье, всерьёз намереваясь сказать: «А может, ну его? Выйдем сейчас?» Потом одумалась, вынула пружинку от ручки и положила в карман. Спать, крепко, без снов, ни на что не реагируя, пока самолёт не коснётся посадочной полосы. Вот и всё, что мне сейчас надо.
****
Исмеген, граница с Каули, 2240г, 15 апреля
Настороженный, собранный, как хищный зверь, парень двигался по лесу. Почти бесшумно, но Кетель не составило труда определить звук. Правда, она не пошевелилась, чтобы двинуться ему навстречу - потому что он шёл как раз в её сторону.
Парень был в плохом расположении духа. Он шёл в никуда, просто глядя по сторонам, с каждой секундой злясь всё больше. Ничего! Никого!!! Лес слишком большой, остаётся только удивляться, как тут ориентируются все эти прорывщики...