- И не надо. Просто иди ко мне, - он повернулся на спину и протянул ко мне руку, глядя сощуренными глазами на мой силуэт, высвечивающийся в окне. - Какая же ты красивая!..
- Знаешь же, чем привлечь девушку, - шутливо усмехнулась я и слезла с кресла. - До скольки завтра спать будешь?
- А до скольки можно? - Фаер уже обхватил меня руками за талию, хоть я даже не успела сесть на кровать.
- Ну, обычно ты спишь до 10.
- Значит, раньше не буди, - попросил он. - И яичницу, пожалуйста, на завтрак.
- Экой ты! Во всём найдёшь пользу! - рассмеялась я.
- А что в тебе можно найти, кроме пользы? - тихо сказал Фаер, уткнувшись носом мне в шею. Я старалась накрыть одеялом хотя бы свою спину, но так, чтобы не потревожить при этом обнимающего меня Фаера, сделать это было трудно. Тогда я оставила эти попытки и укусила парня за ухо - будет знать, как обездвиживать беспомощного человека! Как ни удивительно, но он не испугался, напротив, почему-то захихикал и накрыл одеялом, но не меня, а нас обоих, причём с головой.
И теперь то, что было на диване, напоминало диковинного бесформенного зверя, который пытается побороть сам себя изнутри.
****
Исмеген, Лаваск, 2240г, 11 апреля
А в воскресенье я случайно включила телевизор и увидела передачу новостей. Я не очень люблю смотреть новости, потому что про нашу страну ничего сверхважного не говорят, а про Восточный Блок не говорят вообще. Ну, или то, что уже лет 50 известно. Поэтому я собиралась переключить, но тут заметила на экране знакомое лицо. Человек, который рассказывал что-то в микрофон, выглядел ужасно, и сидел он на больничной койке. А рядом, в не менее плохом состоянии, только с синяками под двумя глазами, сидел ещё один - тот самый, который вчера просил у Фаера закурить. Он ничего не говорил, только недобро глядел куда-то в сторону. Зато первый (его я тоже узнала, но не сразу: у него был широкий пластырь на носу) с совершенно серьёзным лицом говорил, что драка произошла из-за глупой стычки между компанией нетрезвых людей возле озера (а от нас с Фаером до озера был добрый километр!) и что всех этих ребят они знают, и это у них уже не в первый раз, и что они им ещё ответят. Я изумилась. Парень откровенно врал. Но почему? Уж не потому ли, что Фаер его припугнул? Да ну, глупости, Фаер никогда бы такого не сделал, он - благороднейший человек!
И тут мне в голову пришла бредовая идея. Нет, не просто так, с бухты-барахты. Не то что бы мне было жалко этих ребят (хотя в какой-то мере даже и так). Просто мысли не лезли из головы, и их нужно было как-то отогнать. Я по натуре человек весёлый и люблю авантюры. Правда, обычно безопасные. Но что опасного в избитых, почти что прикованных к постели парнях?
Я всего лишь хотела съездить в эту больницу и отвезти пострадавшим мандаринчиков.
И, честно говоря, не ожидала, что они им так обрадуются. Потому что стоило мне войти в палату (её любезно, сопроводив меня сочувствующим взглядом, указала медсестра, когда я сообщила, что мне к новеньким, которые подрались) и поставить дар на тумбочку, тот парень, что лежал ближе всех к двери, воскликнул "Мандаринчики!" и тотчас же распотрошил мешок.
Всего их в палате было четверо: любитель мандаринов, тот, кто просил закурить, ещё кто-то, лежащий на животе вниз лицом, и непосредственно тот, с кем мне нужно было поговорить. Парень, у которого был пистолет. Как раз он-то моему появлению не обрадовался.
- Чего тебе здесь надо? - неприветливо спросил он хриплым голосом, приняв настороженный вид.
- Спросить хочу, - храбро сказала я, делая шаг вперёд.
- Тебя твой дружок подослал? - прищурился тип.
- Нет, - обиделась я. - Я про него и хочу спросить. Почему ты его так испугался?
Лицо типа приняло озадаченный вид. Как будто он только что узнал, что его родной брат и не брат вовсе, а сестра.
- Ты что, не знаешь, кто твой дружок?
- Знаю. И поэтому не понимаю, почему его надо бояться. Он никогда...
- Стоп, - тихо, словно сам себе, проговорил тип, глядя на свою кровать. - Уши разуй. Ты не знаешь, кто он?!
- Я же сказала...
- Слушай, - тип спустил ноги с кровати и стал шарить по полу, отыскивая тапки, не нашёл и наклонился, чтобы помочь рукой, но при этом не сводил с меня взгляда. - Ты, это... выйдем, поговорим наедине... ты, конечно, не виновата в том, что он с нами сделал... тем более если не знаешь... - наконец он надел тапки и, прихрамывая, пошёл ко мне. - Пойдём. Я тебе скажу.