- Точно, я слышал эти слухи, - сказал задумавшийся Матвей, - и часто видел вас с синяками.
Ребята обступили несчастных и стали расспрашивать и сочувствовать им. Вскоре мы уже все вместе играли «салки» и своей беготней мешали взрослым работать. Но не смотря на ворчание взрослых, они улыбались, потому как играющие дети, это признак того что на станции все хорошо.
В этот раз Хохол увел свой отряд со станции гораздо раньше, так как на следующий день мы должны были выступать. Все стали готовить свое снаряжение: например, Соболь был медиком, он проверил содержимое аптечки, доукомплектовал ее из запасов дедушки; Васятка, будучи снабженцем, рассчитал запас продуктов и распределил их между бойцами, а еще он был подрывником и поэтому упаковал в свой рюкзак взрывчатку; Маленький, отвечающий за тяжелое вооружение, сложил в свой необъятный рюкзак цинки для любимого пулемета и для гранатомета «Муха» место тоже нашлось; Тень - возился со своей «СВД» и сейчас проверял прибор ночного видения; Хохол с дедушкой прорабатывали маршрут движения, а Лом - занимался нами. Оказалось, что он брат Соболя, только жизнь его потрепала сильнее, лицо его покрывала сеть шрамов, одно ухо было наполовину оторвано, зато телом он был мощнее. Соболь очень любил смеяться и легко подшучивать над друзьями, а Лом был молчуном, всегда был замкнут, лишь под скулами многозначительно плавали желваки. Но человек он оказался очень даже ничего.
Лом заставил нас еще раз одеть химзу, затянул все веревочки, застегнул все молнии и запечатал все липучки, поверх химзы стал надевать защиту, заново подогнал все ремешки, излишки закрепил, чтоб не болтались. Затем надел на нас рюкзаки и они так же подверглись тщательной подгонке. В результате все на нас сидело как влитое, ничего не болталось и не гремело. Когда он разрешил нам раздеться, мы были мокрыми как лягушки. Быстро развесив одежду сушиться, мы забрались под одеяло. Вскоре взрослые тоже разошлись по своим местам, а еще через полчаса, все, кроме дежурного, спали.
15 глава
На следующий день мы быстро поели, собрались и, пройдя через шлюз, стали подниматься по лестнице. Когда все собрались у входной двери, Хохол приказал выдвигаться. Давно отлаженным движением, спецназовцы открыли дверь и высыпали наружу, занимая определенные позиции и контролируя свои секторы обороны. Все было в порядке, монстров поблизости не было. И отряд собрался в походную колонну, впереди шел Маленький, справа от него Тень, слева Васятка, за ними мы с дедушкой, с боков нас прикрывали Соболь и Хохол, а тылы контролировал Лом.
К моему удивлению на улице было темно. Матвей рассказывал, что снаружи очень яркое солнце, которое запросто могло выжечь глаза. Да и очки нам зачем-то выдали. Но когда я спросил об этом деда, тот сказал, что утро в метро теперь смещено на вечер, а вечер на утро, так было удобнее сталкерам, а требования сталкеров всегда старались исполнять, ведь от них зависит жизнь. Несмотря на сумрак, поверхность меня поразила, столько открытого пространства я еще не видел. Мы стояли возле небольшой башенки посреди широкой улицы. Она довольно плотно была заставлена останками автомобилей, вдалеке черными силуэтами высились разрушенные здания. Было довольно холодно, дедушка сказал, что раньше, еще до Катастрофы в эту пору на улице стояла жара, люди ходили в майках и ели мороженное, но уже очень много лет над землей висит плотный слой пыли, поднятой взрывами, и земля теперь плохо прогревается. Недавний ледяной дождь покрыл все вокруг прозрачной коркой и что бы не поскальзываться, все одели на ботинки специальные шипы. Малыши притихли, они прижались к дедушке и спрятали лица, лишь иногда то один то другой выглядывали у него из-под рук. Мне тоже было страшно, но еще страшнее было показать свой страх. Встретившись взглядом с Ломом я увидел, что он одобрительно показывает большой палец.
Мы успели сделать десятка два шагов, как вдруг Соболь крикнул:
- Десять часов!
И прыгнул, сбивая нас с ног. В летящего Соболя что-то стукнуло, вырывая куски бронежилета, его закрутило вдоль своей оси, и он тяжело упал на землю. Маленький, переместился в сторону, прикрывая нас. Васятка и Лом присели, прикрывая фланги, а Хохол, оставшись в тылу направил свой автомат назад. Тень падая на колено, вскинул свою винтовку и сразу же сделал выстрел. Дедушка навалился на нас, закрывая своим телом, но прежде я успел заметить в окне полуразрушенного дома отблеск.
- Готов, - сказал Тень, после выстрела.
- Кто готов, - поинтересовался я, но на меня никто не обратил внимания, все были слишком заняты, потом только мне объяснили, что во время боевой операции солдаты разговаривают крайне мало, разработан целый язык кратких фраз и жестов, к примеру «готов» означало, что цель поражена.
- Соболь, ты как? - спросил Хохол, не отрывая взгляда от прицела.
- Нормально, - прохрипел Соболь.
- Черт, - ругнулся Александр Иванович, - придется возвращаться, не к добру такое начало.
- Не надо командир, - сказал Соболь, - я не ранен, пуля прошла по касательной, у меня только ушиб, жить буду.
- Очень хорошо, - обрадовался Хохол. - Виталь, кого-нибудь там видишь?
Тень не опуская винтовки, все это время внимательно осматривал здание.
- Никак нет. Движения нет.
- Хорошо. Соболь, в центр. Лом, займи его место.
Отряд перестроился, и мы двинулись дальше. Дедушка, помогал идти Соболю, а мы старались не мешать. Что бы не быть у всех на виду на открытом пространстве мы шли вдоль разрушенных и не очень домов. Наше построение опять изменилось, теперь за полсотни шагов впереди нас шли Лом и Васятка, они внимательно осматривали все переулки, зияющие окна и двери домов, Маленький по-прежнему шел перед нами, поводя стволом пулемета из стороны в сторону, Тень сканировал верхний ярус и небо, Хохол замыкал процессию.
Через час разведчики дали команду остановиться, в одном дворе они заметили паутину. Если бы здесь был отряд зачистки, он бы обязательно выжег такое огромное гнездо арахн, но сейчас у отряда были другие цели. Так-как пауков бывает много и способы атаки у них отличаются, было принято решение не рисковать и обойти опасное место стороной. Мы вышли на середину улицы и двинулись вдоль развалившихся машин. Когда мы проходили мимо прохода во двор, я увидел там в тени сплетение белесых жгутов, они так плотно переплели весь двор, что казалось перед нами стоит плотный туман. Отчего то мне показалось, что на меня оттуда смотрят тысячи злобных глаз, ощущение было настолько неприятным, что меня аж передернуло.
Миновав опасный участок, мы опять прижались к домам и двинулись дальше. Прошло еще сколько-то времени, мне уже надоело рассматривать руины, идти стало так же скучно, как и в тоннеле, да еще громоздкие одежды сковывали движения.
«Как хорошо, что мы встретили дедушку, - думалось мне, - уже несколько лет мы не видели заботы о нас со стороны взрослых. Стало казаться, что хороших людей уже не осталось, но нет, сначала дедушка, потом вот эти люди. Уже двое ранены из-за нас, точнее не совсем из-за нас, но все-таки они получили свои ранения оберегая нас. Почему-то мне казалось, что в Анклаве, куда нас ведут, все люди такие же как дедушка или Соболь, например, сильные, добрые, благородные. Очень хотелось так думать, и очень страшно было разочароваться.
Тем временем стемнело, взрослые надели ПНВ, а фонарики включать запретили, но мои глаза, привыкшие к полумраку, все и так прекрасно видели. С момента выхода из метро существенно похолодало. Говорят, что тогда, когда холодно может идти снег, но мы видели лишь как начал образовываться легкий слой инея. Из клапанов дыхательных масок появился слабый парок, дедушка сказал, что это из-за того, что температура упала. Вдруг мы остановились, Васятка призвал командира, а когда тот подошел, они начали совещаться, рассматривая что-то на земле. Я пытался со своего места рассмотреть, что там такое, но ничего не увидел. Затем Хохол и Лом заняли позиции, Маленький развернул свой пулемет в тыл, а деда контролировал открытый фланг. Васятка начал красться к останкам автобуса. Но не успел он пройти и пары метров как из-за него выскочил человек в грязных одеждах и начал поливать всех свинцом из автомата. Васятка, стреляя, в кувырке отскочил в сторону, а Хохол с Ломом точными очередями разнесли ему голову и пробили грудь. Но Васятке все же досталось, пуля попала ему в живот.