— Разве он не сказал вам, что едет в Англию?
— А как же узнали об этом вы, мадемуазель Жозефина?
— Не спрашивайте меня, мсье Милон, но поверьте, что я не видела виконта д'Альби и не говорила с ним. Одна случайность помогла мне и моей подруге подслушать разговор, который относился к нему. Поэтому-то я и пришла сюда.
— Благодарю вас за это! Вы не только голубка, но еще и ангел, мадемуазель Жозефина!
— Я делаю это из благодарности, — сказала Белая голубка. — Вы спасли нас, и то, что я поборола свой страх и пришла сюда, есть только простой долг признательности. Вы сами должны понять, что это было для меня нелегко. Однако слушайте! Для того, чтобы спасти вашего друга от опасности, нужно действовать в высшей степени быстро.
— Вы говорите это с таким страхом…
— Но один вы тоже не должны отправляться ему на помощь.
— А! Вот вы позаботились немного и обо мне! Я счастлив этим, мадемуазель Жозефина! Я очень счастлив!
— Я хотела сказать только то, что вы не в состоянии будете спасти его один, — поправилась Жозефина. — В это время из Парижа выезжают три всадника, которые должны задержать виконта д'Альби и отнять у него письмо, которое он везет в Лондон.
— Письмо? Об этом я ничего не знал! Вы говорите, три всадника?
— Да, и вооруженные с ног до головы! Они непременно убьют виконта, если вы не поспешите выручить его.
— О, небо! Это действительно странное и таинственное поручение!
— Вы должны сейчас же разыскать ваших друзей и вместе с ними отправиться в путь.
— Это можно сделать, но не так скоро, дорогая моя мадемуазель Жозефина: надо найти маркиза и Каноника, а потом взять отпуск у нашего капитана, но где его разыскать теперь, я пока не знаю.
— Я повторяю вам, что виконт погибнет, если вы не спасете его.
— Клянусь, вы начинаете меня тревожить! Почему этот беарнец слова не сказал нам о своей опасной поездке?
— Да ведь он и сам не подозревает о тех опасностях, которые ожидают его по дороге к морю. Он не знает, что за ним гонятся.
— А кто же эти преследователи?
— Я не могу назвать их, эти имена все равно ничего не объяснили бы вам. Однако я припоминаю, что одного из них зовут Антонио.
Милон вскочил со своего места, словно только теперь сообразил всю серьезность положения.
— Как? Тот негодяй! Он хочет отомстить беарнцу!
— Он хочет отнять у него письмо.
— Это только предлог! Он просто хочет убить его! — вскричал Милон. — Это не так легко будет сделать этому проклятому головорезу!
— Вы сейчас же поедете?
— Разумеется, мадемуазель Жозефина!
— Один? — спросила Белая голубка.
— Если придется — разумеется! Но не беспокойтесь! Д'Альби и я — мы справимся с этими негодяями!
— Но ведь может случиться, что вы разминетесь с виконтом и один попадете в их руки. Если же вы поедете втроем и догоните своего друга, его преследователи даже не посмеют напасть на вас, и это было бы самое лучшее!
— Ну, уж нисколько, моя прекрасная Белая голубка! — возразил Милон, провожая Жозефину. — Мы мушкетеры, напротив, всегда радуемся таким приключениям!
— Обещайте мне, мсье Милон, что возьмете с собой своих товарищей.
— Да разве можно отказать вам в чем-нибудь, мадемуазель Жозефина?
— А еще обещайте, что пробудете здесь еще несколько минут, пока я выйду, и не станете провожать меня.
— Так, значит вы намерены и дальше продолжать вашу роль таинственной незнакомки? — спросил Милон с видимым сожалением.
— Позже вы все узнаете, а сегодня еще не время. Будьте счастливы, мсье Милон, и поспешите к вашему другу.
Она просто и скромно протянула мушкетеру руку, вышла из комнаты и быстро сбежала по лестнице. Спустя несколько минут вышел и Милон.
— Премилая девушка! — пробормотал Милон, невольно улыбаясь. — Клянусь, она мне нравится все больше и больше! У нее и голова, и сердце еще на месте. Только странно, отчего она не хочет сказать мне своего имени и где живет? А, в сущности, она совершенно права! Бережет свою репутацию. А ведь, должно быть, она не совсем ко мне равнодушна, иначе зачем бы ей дважды просить меня, чтобы я не ездил один! Говорит, что только нз чувства благодарности пришла предупредить нас! Однако, друг Милон, ты делаешься порядочным негодяем: начинаешь во всем видеть какую-нибудь скрытую причину. Именно из благодарности, потому что спасать приходится одного виконта! Но какая она милая! Какие у нее прирожденно грациозные движения, нежные черты лица! Какие исполненные ума и чувства глазки! А эти длинные нежные пальцы, благородный рост и осанка… Да, без сомнения, она из знатной семьи! А, в сущности, ведь это решительно все равно. Для меня главное то, что она удивительно хороша, что сердце у нее доброе и честное, — заключил мушкетер свои размышления.
Маркиза Милон дома не застал. Лакей доложил ему, что час тому назад заходил Каноник, и они вместе с маркизом пошли по направлению к Луврскому дворцу. Милон тотчас же поспешил вслед за ними и нашел обоих друзей в дежурной комнате дворца.
— Что случилось? — спросил маркиз, протягивая другу руку. Каноник же, глядя на пыхтевшего, как кузнечный мех, мушкетера, не мог сдержать невольной улыбки.
— Что случилось? — повторил Милон. — Случилась целая таинственная история! Не знаете ли вы, от кого получил беарнец сегодня ночью письмо с поручением доставить его в Лондон?
— Письмо? Сегодня ночью? — переспросил маркиз и удивленно взглянул на Каноника. Тот пожал плечами.
— Я ничего не знаю! — произнес он серьезно и спокойно, — я даже не знал, что виконт уехал.
— Он был на часах в галерее, — задумчиво проговорил маркиз. — А тебе он ничего не говорил? — обратился он к Милону.
— Он сказал только, что рано утром отправится в какую-то важную поездку и возьмет у капитана отпуск на несколько дней.
— Так от кого же ты узнал, что речь шла о письме, которое надо доставить в Лондон? — спросил маркиз.
На добродушном лице Милона появилось какое-то особенное выражение лукавства и таинственности.
— Понимаю, что вам хотелось бы узнать это, но сказать вам я не могу. У каждого есть свои тайны! — прибавил он, многозначительно. — Довольно с вас того, что это так! Он выехал несколько часов тому назад. Но главное не в том! Мы должны сейчас же ехать за ним следом!
Каноник с удивлением взглянул на него, но маркиз подошел к нему, положил руку на плечо и, улыбаясь, сказал:
— Тайну свою, дружище, ты можешь оставить при себе. Но для того, чтобы заставить нас решиться на эту поездку, тебе придется выложить нам какие-нибудь подробности.
— Это всего лишь несколько слов, — с убежденностью сказал Милон. — Один за всех и все за одного! Ведь это наш девиз, за который мы сотни раз скрещивали шпаги и осушили тысячи стаканов. Ну, а беарнец теперь в смертельной опасности, да, вдобавок, и сам о том не знает.
— Со своими недомолвками ты еще более непонятен для меня! — воскликнул маркиз.
— А вот Каноник кое-что понял, это я по его лицу вижу, — сказал Милон.
— Может быть, отчасти, — подтвердил молчаливый мушкетер.
— Во всяком случае, если ты говоришь правду, мы должны сейчас же спешить на помощь беарнцу, — решил маркиз. — Однако же какая опасность ему грозит?
— Негодяй Антонио поехал с двумя мошенниками за ним, чтобы убить и украсть письмо.
— Антонио, доверенный покойного маршала! — вскричал маркиз с удивлением. — Да откуда же взялся опять этот мерзавец? Верны ли твои сведения, Милон?
— Даю в том мое честное слово! Негодяи вооружены, беарнец ничего не подозревает, и непременно попадет в их руки, если только мы не предупредим его.
— Клянусь, в таком случае нам нечего раздумывать! — вскричал маркиз. — Я сейчас же пойду к капитану Бонплану и выпрошу отпуск для всех нас, а в случае надобности, даже скажу ему, куда мы собираемся ехать.
— Только пусть он даст тебе слово молчать об этом, — посоветовал Милон. — История этого письма что-то не очень ясна, и мне кажется, что она имеет какое-то отношение ко двору, потому что виконт пришел сегодня утром прямо из галереи и заговорил со мною о своей поездке.