| But though Stepan Arkadyevitch was accustomed to very different dinners, he thought everything excellent: the herb brandy, and the bread, and the butter, and above all the salt goose and the mushrooms, and the nettle soup, and the chicken in white sauce, and the white Crimean wine--everything was superb and delicious. | Но Степан Аркадьич, хотя и привыкший к другим обедам, все находил превосходным: и травник, и хлеб, и масло, и особенно полоток, и грибки, и крапивные щи, и курица под белым соусом, и белое крымское вино -- все было превосходно и чудесно. |
| "Splendid, splendid!" he said, lighting a fat cigar after the roast. "I feel as if, coming to you, I had landed on a peaceful shore after the noise and jolting of a steamer. | -- Отлично, отлично, -- говорил он, закуривая толстую папиросу после жаркого. --Як тебе точно с парохода после шума и тряски на тихий берег вышел. |
| And so you maintain that the laborer himself is an element to be studied and to regulate the choice of methods in agriculture. | Так ты говоришь, что самый элемент рабочего должен быть изучаем и руководить в выборе приемов хозяйства. |
| Of course, I'm an ignorant outsider; but I should fancy theory and its application will have its influence on the laborer too." | Я ведь в этом профан; но мне кажется, что теория и приложение ее будет иметь влияние и на рабочего. |
| "Yes, but wait a bit. I'm not talking of political economy, I'm talking of the science of agriculture. | -- Да, но постой: я говорю не о политической экономии, я говорю о науке хозяйства. |
| It ought to be like the natural sciences, and to observe given phenomena and the laborer in his economic, ethnographical..." | Она должна быть как естественные науки и наблюдать данные явления и рабочего с его экономическим, этнографическим... |
| At that instant Agafea Mihalovna came in with jam. | В это время вошла Агафья Михайловна с вареньем. |
| "Oh, Agafea Mihalovna," said Stepan Arkadyevitch, kissing the tips of his plump fingers, "what salt goose, what herb brandy!...What do you think, isn't it time to start, Kostya?" he added. | -- Ну, Агафья Михайловна, -- сказал ей Степан Аркадьич, целуя кончики своих пухлых пальцев, -- какой полоток у вас, какой травничок!.. А что, не пора ли, Костя? -- прибавил он. |
| Levin looked out of the window at the sun sinking behind the bare tree-tops of the forest. | Левин взглянул в окно на спускавшееся за оголенные макуши леса солнце. |
| "Yes, it's time," he said. "Kouzma, get ready the trap," and he ran downstairs. | -- Пора, пора, -- сказал он. -- Кузьма, закладывать линейку!-- и побежал вниз. |
| Stepan Arkadyevitch, going down, carefully took the canvas cover off his varnished gun case with his own hands, and opening it, began to get ready his expensive new-fashioned gun. | Степан Аркадьич, сойдя вниз, сам аккуратно снял парусинный чехол с лакированного ящика и, отворив его, стал собирать свое дорогое, нового фасона ружье. |
| Kouzma, who already scented a big tip, never left Stepan Arkadyevitch's side, and put on him both his stockings and boots, a task which Stepan Arkadyevitch readily left him. | Кузьма, уже чуявший большую дачу на водку, не отходил от Степана Аркадьича и надевал ему и чулки и сапоги, что Степан Аркадьич охотно предоставлял ему делать. |
| "Kostya, give orders that if the merchant Ryabinin comes...I told him to come today, he's to be brought in and to wait for me..." | -- Прикажи, Костя, если приедет Рябинин-купец -я ему велел нынче приехать, -- принять и подождать... |
| "Why, do you mean to say you're selling the forest to Ryabinin?" | -- А ты разве Рябинину продаешь лес? |
| "Yes. Do you know him?" | -- Да, ты разве знаешь его? |
| "To be sure I do. | -- Как же, знаю. |