— Знаешь, Дан, а я становлюсь сильной ведьмой, когда это необходимо, — разговаривала она с ним как обычно, — думаю, что не всё так безнадёжно, и я найду способ вернуть тебя, тебя настоящего, а не это кровожадное чудовище.
Раздался телефонный звонок от Лизы и Анна вздрогнула от неожиданности.
— Я жива. Дан тоже. Катерина у тебя — золото! — вывалила она всё сразу сестре и потом рассказала в подробностях.
Лиза была непередаваемо счастлива от новости, что Анна смогла спастись, расстроена тем, что в их семье подрастала вторая способная ведьма, и в ужасе от того, что стало с Даном, от того, в каком положении теперь её сестра.
Минули несколько часов полного молчания. На улице была уже глубокая ночь.
— Я могу думать только об одном — о запахе и вкусе твоей крови, — без эмоций сказал Дан, — я ощущаю, как она струится по твоим венам, как пульсирует на шее… — вампир резко вскочил и ударил кулаками по невидимой стене, — и не могу добраться! — озлобленно прокричал он.
— Отвлекись на что-нибудь другое, — нарочито спокойно ответила ему Анна, вчитываясь в очередное, не попадавшееся ей ранее заклинание. — Зачем постоянно думать о том, чего ты всё равно не получишь.
Дан поставил стул вплотную к «стене», сел, закину ногу на ногу и, не мигая, уставился на Анну.
— Я не только травы, но и гитару сюда не взяла. Вдруг моя «распрекрасная» игра смогла бы подействовать тебе на нервы так, что ты в ужасе забился бы в угол, — довольно заулыбалась Анна.
Она уловила что-то в его лице: лёгкую мимолётную улыбку, даже не мимикой, а глазами.
— Ты не безнадёжен, — ласково проговорила Анна.
— Не будь этой стены, ты поняла бы, что именно безнадёжен и никак иначе, — процедил он, не горя желанием поддерживать беседу.
Анна отложила книгу и перебралась ближе к нему. Неведомым образом в его взгляде смешались лёд и агрессия. Он смотрел на неё, как на загнанную жертву, которую при этом ещё и тихо ненавидел.
— Второй раз сидеть в тюрьме, защищаясь от тебя — это уже слишком, не находишь? — она вроде как разговаривала с ним, а вроде просто озвучивала мысли. — Ладно-ладно, несколько часов назад мы вместе в тюрьме посидели, так что и ты успел ощутить себя в моей шкуре.
— Второй раз жаждать твоей крови и наталкиваться на глупые стены — это тоже слишком, — холодно ответил Дан.
— Значит, у нас ничья, — мило улыбнулась Анна. — Я чувствую себя героиней дешёвого романа — вся такая из себя, с могущественной книгой и способностями, более того, избранная этой самой книгой и всем моим родом, чтобы продолжать магическое дело… Вот только сижу сейчас здесь и ничего изменить не могу. Мне дали что-то очень важное в руки, но я всё равно не умею приносить пользу. А может, и впрямь отдать её этому ведьмаку? У их коалиции такие планы на эту книгу, такой размах…
— Депрессия на фоне близкого дыхания смерти? — надменно и с издёвкой спросил вампир.
— Причина для депрессии более чем уважительная, согласись? — устало ответилаАнна вопросом на вопрос. — Вот и ты снова стал таким же, как тогда. Тот же надменный тон, та же уверенность в том, что тебе всё можно, и ты получишь желаемое любой ценой.
Дансар был согласен с её словами и даже слегка приподнял бровь, удивляясь тому, что она так трезво оценивает ситуацию.
— Но есть отличие, Дан, — тихо и вкрадчиво проговорила Анна, — тогда ты был самим собой, был настоящим. Просто заклинание толкало тебя на убийство, а сам ты хотел развернуться и уйти от моего дома навсегда. А сейчас, нет. Это не ты. Это не тот вампир, которого я знала. Заклинание обращения лишь принесло тебе бесконтрольную жажду, но куда делись эмоции? Чувства? Куда делась твоя настоящая сущность?
Дансар встал и молча ушёл на кухню, с ненавистью пнув по пути дверной косяк.
Недостаток сна, усугублённый кромешной тьмой за окном, всё больше отражался на Анне.
— Летом ночи короткие, скоро рассвет, — думала она, — я не могу позволить себе спать, это слишком опасно…
Дан вернулся с гитарой в руках и сел на стул.
— Хочешь знать, где моя настоящая сущность? Я неосознанно блокирую её. Воспитанный и обученный с детства так, что контроль — это сама собой разумеющаяся вещь, и благодаря этому не имевший никогда проблем с жаждой крови, теперь я оказался в чудовищной ситуации. Я не знаю, что мне делать с этой жаждой! Я незнаком с этим чувством. Одно дело знать, что жажда крови — это лишь происки заклинания, а другое — ощущать, что это часть тебя, твоя истинная и главная потребность, — высказал он и отвернулся, заиграв какую-то грустную мелодию на гитаре.