— Память ему не могло же отшибить? — думала Анна, потирая лоб. — Таких побочных действий в книге не описывалось. А вдруг, это что-то новое и мне самой придётся дополнять книгу?
Праздник Середины Лета набирал обороты, и появлялось всё больше желающих потанцевать под зажигательную музыку. Друзья и родственники пытались увлечь Анну за собой, но она была непреклонна. Вскоре за столом остались Анна, Герман и Дан.
— Анна! — отозвал её Герман.
— Всё в порядке. Я знаю, что он вампир. Более того, мы знакомы. Можешь за меня не опасаться, — изрядно удивила она знакомого.
— Но…
— Герман, я ведьма, — улыбнулась Анна.
— Что ни день, то новости. Этот мир давно сошёл с ума, — наигранно вздохнул Герман и отправился танцевать.
Взгляд глаза в глаза, не мигающий — это то, что было между ними. Ни слов, ни жестов. Анна пыталась увидеть, хоть что-то: знак, намёк. Казалось, что секунды снова тянутся вечностью. Девушка не знала, чего хотела. Можно было первой начать разговор, но это сильно задевало самолюбие. Лучше так. Но тут Дан улыбнулся и мир словно рухнул.
— Пройдёмся? — предложил вампир, привстав.
Анна кивнула.
Они скрылись от любопытных глаз на аллеях парка. Пахло свежестью и сочной зеленью, птицы изредка подавали голос, а листва шуршала и будто что-то нашёптывала.
Часть 2
— Тринадцать земных месяцев, — начал Дансар, — между жизнью и смертью, между «там» и «здесь». И никаких шансов. Я был в этом уверен. Так хотелось уйти навсегда в небытие. Но ты решила иначе.
— И не будет никаких «почему» и «зачем»? — серьёзно спросила Анна.
— Это неважно. Ты приняла решение. Знаю, что оно не понравилось никому. Ведьма, которая вытащила с того света вампира, пришедшего её убить — это нонсенс.
— Ты не заслуживал смерти, по крайней мере, такой.
— Может быть, ты плохо меня знаешь?
— Может быть.
— Анна, я вампир. Кровь в твоих жилах притягивает меня и без заклинания, — молниеносно прижал Дан её к стволу дерева, и вместо обаятельной улыбки сверкнули хищные клыки.
— Моя кровь — отрава для тебя. Магические травы вместо чая каждый день, чтобы такие как ты не могли напиться моей крови, — оттолкнула его Анна.
Дансар сделал несколько шагов назад.
— Ми домэ ми крепи, — крикнула Анна, и вокруг дерева очертился круг, — я в безопасности.
— Нет, Анна! Опять непроходимая стена, — в сердцах выкрикнул Дан.
— Лео был прав. И Агнесса тоже, — прошептала Анна, сползая вниз по стволу дерева, неприятно чертя спиной по бугристой коре, и села, обхватив колени руками.
— Неправы, Анна. Я не хотел тебя убивать. И никогда бы этого не сделал.
— Твои действия расходятся с твоими словами! — на повышенных тонах высказала Анна.
— Прости, — выдохнул Дан. — Прости, что напугал. Прости, что делал вид, что не знаю тебя. Прости, что исчез, даже не поблагодарив.
Анна уже окончательно запуталась и не понимала, что происходит.
— Дан, почему ты становишься другим, как только между нами вырастает стена?
— Анна, в твоей книге по-прежнему есть заклинание и любой из твоих родственников может случайно или нарочно прочитать его. И я не должен находиться поблизости! Чем дальше я от тебя, тем в большей безопасности находишься ты и твои близкие. Ты должна на меня злиться, бояться, всё, что угодно, но только не общаться со мной, не подпускать близко.
Анна опустила глаза и тяжело вздохнула.
— Все эти долгие тринадцать месяцев, слышишь, я думал только об одном, — придвинулся ближе Дан, но стена не впускала его, — нет, не о том, как вернуться сюда, я думал о том, как ты тут? Что происходит здесь с единственной родственной мне душой, которая зная, кто я, продолжала относиться ко мне, как к человеку; которая просто меня поняла, не задавая лишних вопросов; которая помогла меня убить, но при этом жалела.
— Дан, мне хочется убить тебя ещё раз за то, что ты сейчас вытворяешь, — вскочила Анна и подошла к «стене». — Ми домэ тво домэ, — проговорила она и круг растворился.
— Бедная моя ведьмочка, — прижал Дан её к себе, — разве я могу причинить тебе вред после того, что мы вместе пережили?
— А я все твои мелодии на гитаре выучила, — сказала Анна, хлюпая носом и утирая слёзы, — зачем я это сейчас говорю, я не знаю. Даже смешно, — начала она смеяться сквозь слёзы.
— Ты сохранила мою гитару и сохранила меня. Я обязательно послушаю их и научу тебя другим.