— Я должна позвонить крысолову. Я укладывала коробку Тапперваре[23] на чердаке, когда увидела крысиный хвостик, успевший исчезнуть позади одной из обшивочных досок.
Она вздрагивает и издает отвратительный звук.
— Почему бы тебе просто не позволить Тибальту взобраться туда? Знаешь ли, это то, для чего нужны коты. Ловить мышей и крыс.
Ее лицо перекашивается.
— Ага. Я не хочу, чтобы он подцепил личинок от некоторых неприятных крыс. Я просто вызову крысолова. Или ты можешь сам пойти и установить ловушки.
— Хорошо, — говорю я. — Но не сегодня. Сегодня вечером у меня свидание.
— Свидание? С кем?
— С Кармел Джонс. Я улыбаюсь и качаю головой. — Это для работы. Сегодня вечером планируется вечеринка у водопада, и я должен получить точную информацию.
Моя мама вздыхает и возвращается к прежнему измельчению трав.
— Как она тебе?
Обычно она зацикливается на плохих новостях.
— Мне не нравится сама мысль, что ты будешь постоянно ее использовать.
Я смеюсь и сажусь на столешницу возле нее. Я краду клубнику.
— Звучит так грубо.
— Только в благородных целях.
— Я никогда не разбивал чьи-либо сердца, мам.
Она щелкает языком.
— Ты никогда не был влюблен, Кас.
Разговор о любви с моей мамой это хуже, чем рассуждения о птицах и пчелах, так что я с трудом пережевываю сэндвич и дезертирую из кухни. Мне не нравится даже намек на то, что я могу кому-либо навредить. Разве она не думает, что я осторожен? Знает ли она, что я лучше вляпаюсь в беду, только чтобы держать людей на расстоянии вытянутой руки? Я усердно размышляю и стараюсь не горячиться. В конце-то концов, она просто моя мама. Тем не менее, все эти годы, когда я не приводил домой друзей, должны были дать ей ключ к разгадке. Но теперь нет времени думать об этом. Я не нуждаюсь в этих сложностях. Это произойдет когда-нибудь — я уверен. Или нет. Потому что никто не должен увязнуть в этом, и я даже не могу предположить, когда это все закончится. Мёртвых всегда будет становиться только больше, и они всегда будут убивать.
Кармел подбирает меня чуть позже девяти. Она чудесно выглядит в розовом топе с бретельками и короткой юбке цвета хаки. Ее светлые волосы свободно свисают вдоль плеч. Я должен улыбаться. Я должен сказать что-нибудь приятное, но я себя сдерживаю. Слова матери мешают моей работе. Кармел водит серебристый Ауди вот уже пару лет и теперь огибает на ней повороты, когда мы мелькаем по незнакомым улицам, освещая странные уличные знаки, и ведет машину так, как будто бы лось собирается напасть на авто. Наступает закат; влажность в воздухе рассеивается, и ветер веет настолько сильно, что как будто бы кто-то толкает меня ладонью в лицо. Я хочу поддаться порыву, высунуть голову через окно, как поступают собаки. Но как только мы покидаем город, я чувствую острую иголочную боль в задней части ушей, прислушиваясь к ней — Анне — и сгорая от любопытства от того, сможет ли она почувствовать мое передвижение.
Я чувствую ее там, смешавшись с сотней других призраков, безвредных и еле волочащих ноги, других же — полных гнева. Я не могу представить, что значит быть мертвым; странно, что я знаю так много призраков. Для меня это остается до сих пор загадкой. Я не совсем понимаю, почему некоторые люди остаются, а другие — уходят. Мне интересно, куда уходят те, кто оставил этот мир. И тех, кого я убиваю. Попадают ли в одно и то же место?
Кармел расспрашивает меня о занятиях и о старой школе. Я же терпеливо бросаю расплывчатые ответы. Пейзаж внезапно стал напоминать сельское селение, и мы проезжаем через город, где половина домов зацвела и разрушается. Здесь находятся припаркованные во дворах автомобили, облепленные многолетней ржавчиной. Это мне напоминает о местах, в которых я был до этого, и, соответственно, это происходит со мной там же; что там, скорее всего, не может быть ничего нового.
— Ты ведь пьешь, так? — интересуется Кармел.
— Да, конечно.
На самом деле, нет. У меня никогда не входило это в привычку.
— Классно. Есть бутылки, но кому-то обычно удается достать бочонок, припрятанный в задней части грузовика.
Она сигналит и съезжает с дороги в парк. Я слышу зловещий шум падения откуда-то из-за деревьев. Водитель едет быстро; на многое из этого рода я не обращаю внимание. Я был слишком занят, рассуждая о мертвых, в особенности об одной мертвой девушке, носящей прекрасное платье, окрашенное ее собственной кровью.
Вечеринка начинается, как только все в сборе. Я познакомился с массой лиц, чьи прозвища я постараюсь узнать обязательно чуть попозже. Девушки все смешливые и стремятся произвести на других впечатление. Парни же сгруппированы вместе и оставили большую часть своих мозгов в авто. Я последовал их примеру, только когда опустошил две бутылки пива; третью я уже держал чуть больше часа. Довольно скучно.
23
Тапперваре — название домашней линии продукции, включающей подготовку, хранение, локализацию, а также служащей для обеспечения товарами кухни и дома.