Это было так трогательно. Так по-домашнему, что я не удержалась и порывисто обняла добрую женщину.
Надо бы ее поблагодарить, но все слова казались недостаточно подходящими. Иногда промолчав получается сказать куда больше, чем всеми словами мира.
Наш маленький отряд выезжал из города еще в предрассветных сумерках. Я с неясной грустью окидывала взглядом дома, увитые лианами и украшенные огромными белоснежными цветами. Со странно непонятным, но щемящим чувством вдыхала сладкий аромат.
Этот маленький городок был настолько красивым и уютным, что его не хотелось оставлять так, хотелось узнать о нем больше, прогуляться по узким улочкам, пройтись под украшенными зеленью мостиками между чердаками домов.
Особенно зная, что впереди меня ждут пески. Дни, недели пути по бескрайнему желтому морю под палящим солнцем.
Я много слышала о больших песках, но все равно была не готова к тому, что мне предстоит.
Да еще и настроение в отряде было то еще.
Теотран бросал на меня такие взгляды, словно по моей вине и моря разлились, и пустыни высохли. В глазах Сьяры читалось участие, но и она не спешила заводить со мной беседы. Правда, эта женщина в принципе была не самой разговорчивой в мире.
А вот Рейм…
Нет, он не осуждал, не смотрел на меня как на исчадье преисподней, но и тепла в его глазах больше не было. Да что там, он даже не смотрел на меня, кажется. Как ни старалась я хоть взгляд его поймать, все тщетно.
Следовало бы с ним поговорить, объяснить, но, во-первых, я пока не придумала, что сказать, а во-вторых, рядом с Реймом теперь все время вертелся Тео. А при нем не особо поговоришь.
Так и тряслась в седле в самом хвосте нашего отряда, одновременно и сожалея о случившемся, и желая проклясть какой-нибудь икотой Тео.
День выдался жарким. Солнце беспощадно жгло макушку, даже дышать становилось сложно. После бессонной ночи слипались веки и стоило огромного труда не свалиться с лошади.
Благо лошадь мне выдали другую. То чудовище сангаров, сбросившее меня на землю, осталось стоять в стойле. А мне выбрали животное поспокойней, посмирнее, с мягким убаюкивающим шагом. И я, в общем-то, едва не уснула. Спохватилась, когда уже начала клониться к холке коня, отчего тот слегка занервничал.
Боги! Эн, держи себя в руках. Путь по пескам только начался, а ты уже устала.
Осмотрелась по сторонам и осознала — вокруг песок. Словно мы за несколько шагов миновали невидимую грань и перенеслись в пустыню. Мало что изменилось, правда. До этого пейзаж тоже был так себе. Корявые сухие деревья, чахлые кусты и голая земля. Но это все нищало не вдруг, постепенно. А потом раз — и пески. И воздух стал более сухим, а солнце жалило больнее. Ветер не приносил прохлады, скорее сек, бросал в лицо мелкий песок и выл между дюнами.
Глаза начали слезиться, губы растрескались. Я достала флягу, но Сьяра, неизвестно как оказавшись рядом, перехватила мою руку.
— Начнешь пить — не сможешь остановиться, — предупредила она. — Если совсем не можешь, сделай глоток, прополощи рот, но не пей много.
Это была едва ли не самая длинная речь, которую на моей памяти в принципе произносила эта женщина. Но я быстро справилась с первым шоком, кивнула и искренне произнесла:
— Благодарю, — и очень честно призналась: — Уже и не надеялась, что услышу хоть слово в свой адрес.
Сьяра вздохнула, бросив задумчивый взгляд в спины мужчинам, словно примеряясь, — услышат или нет.
— Ты про Тео? Он злится на весь мир и всегда. И меня еле терпит все эти годы. Только потому, что я сражаюсь лучше него, и Рейм мне доверяет, — заговорила Сьяра. — А так… Слишком осторожен этот мужчина. Винит тебя в том, что случилось. Да и в том, чего не случилось, тоже, по его мнению, ты виновата.
Как прекрасно это звучит. Главное, максимально справедливо и непредвзято. Все же Тео у меня заработает проклятье какое-нибудь. Чувствую, что не сдержусь. Просто так.
— А ты? — с невероятным трудом оторвав взгляд от моего личного недруга и взглянув, наконец, на Сьяру, спросила я.
— А я считаю, что во всех бедах в мире виноваты мужчины, — развела она руками и искренне улыбнулась. — Похоже, я ничем не лучше Теотрана. Но что поделать?
И улыбка у нее — такая светлая, располагающая. Даже вся злость, напряжение и неопределенность растаяли. Ну, может, не полностью. Вероятно, не полностью. Но на душе точно стало легче.
— И как ты их терпишь? — улыбнулась я в ответ, кивнув на наших ускакавших довольно далеко спутников.
— Иногда это очень сложно. Просто невыносимо. Но я стараюсь, — наигранно тяжело вздохнула Сьяра. — Не мне тебе рассказывать — они не худшие представители мужской половины человечества. Тот же Тривори…