- Уильрих, а есть ли у тебя иголка с ниткой?
- А зачем тебе? – заинтересовался он и открыл седельную сумку.
- На-да! – Тоном Василия Алибабаевича из «Джентельменов удачи» ответила она.
- Ну надо, так держи. – Уильрих протянул Анне довольно большую иглу с треугольным наконечником.
- У, какая здоровая! Ты все равно сейчас за добычей уходишь, и я тоже делом займусь, пледы подлатаю.
Штаны, которыми снабдили ее, были очень длинными и девушка, надевая, просто подвернула их, теперь же отвернув штанины, она выдергивала из них нитки и штопала изъеденную молью ткань наподобие техники японских заплаток боро, накладывая поверх дырочек найденные в доме лоскутки.
Нити ложились ровными строчками, создавая геометрические узоры, Шить большой иглой было неудобно, но Анна не сдавалась и творила свое рукоделие. Она так увлеклась процессом, что не заметила, как открылась дверь, и на пороге возник незнакомец. Он с удивлением осмотрел чисто убранную комнату, задержал взгляд на женщине, что сидела у окна и с увлечением что-то шила.
9
- Достатка в дом, красавица, - произнес вошедший в охотничий домик мужчина.. Красавица вздрогнула и оторвалась от своего занятия.
- И Вам не ... - хотела сказать «не хворать», но поняла, что нужно ответить что-то другое, - и Вам не бедствовать. Вы от Берты? А где она сама?
Если Берта монахиня, как утверждал Уильрих, то можно предположить, что за Анной приедут какие-нибудь монахи. Но вошедший был одет во вполне светскую одежду. Куртка со шнуровкой по бокам, темные штаны, сапоги из мягкой кожи. Чисто выбрит, коротко подстрижен, а взгляд, которым он рассматривал комнату и саму Анну был быстрым и цепким, как у лиса. На кого, на кого, а на монаха вошедший уж точно похож не был.
- Нет, я не с Бертой. И даже не знаю, о какой Берте Вы говорите. Но если Вас интересует, есть ли со мной женщины, то да, со мной моя дочь Лина. Позвольте представиться - Касл Келлери. Теперь мне бы хотелось узнать Ваше имя.
- Меня зовут Анной.
- Анна? Вы здесь одна?
- Нет, не одна.
- Не думал, что этот дом будет кем-то занят, - мужчина улыбнулся, - расскажите, с кем Вы и откуда? Нечасто встречаешь в лесу незнакомок.
Мысли Анны заметались, как хорьки в курятнике. Они с Уильрихом даже не догадались сочинить маломальскую легенду. Никому в голову не пришло, что в этот забытый Богом охотничий домик могут пожаловать незваные гости. И что теперь рассказывать? С кем она? С мужем? Не поверят, она гораздо старше Уильриха. С братом? А вдруг здесь всех родственников наперечет знают? Молчание явно затягивалось. Со двора донесся собачий лай, конский топот и голоса.
- Я здесь с другом.
- Значит нам всем придется потесниться. Вы же не против, Анна?
- Вот придет мой друг, тогда и узнаем, против мы или нет.
Анна кожей чувствовала, что от этого мужчины ей следует держаться подальше. Слишком по-хозяйски он расположился в комнате.
- Ну, что ты в дверях застрял? - спросил девичий голосок и отодвинув мужчину комнату вошла молоденькая девушка.
- Видишь Лина, дом уже занят. И я еще не получил приглашения на ночлег.
- Достатка в дом, - пробормотала девушка, разглядывая Анну.
- И Вам того же. - Ответила Анна и стала закатывать длинную штанину, понимая, что видок у нее еще тот! Огромная, явно мужская рубаха, перехваченная на талии веревкой от нижней юбки, непонятные штаны, да носки из валяной шерсти. А на вошедшей были надеты замшевые брючки, заправленные в высокие сапоги на шнуровке, бархатная чудесная курточка с затейливой вышивкой по рукавам и баске, а голову венчал берет с шикарным страусовым пером.
В дом вбежала собака, очень похожая на ирландского волкодава, деловито все обнюхала и ткнулась мордой в руку Анны, требуя внимания. Анна машинально погладила пса по голове, почесала за ухом, он тут же разлегся у ее ног, требуя продолжения ласки. Женщина перехватила удивленный взгляд хозяина пса.
Присутствие незваных гостей напрягало. Касл подошел к камину, подбросил дров, его дочь тоже не стояла столбом, а прошла на кухню и стала там греметь посудой. Затем в комнату буквально ввалились трое небритых мужиков, поздоровались с Анной и тут же перешли к решению вопросов по размещению лошадей и приготовления еды.
Анна все это время сидела на скамье под окном. Не зная, как ей нужно реагировать на поведение этих людей, она снова принялась штопать плед. Но теперь игла совершенно не хотела прошивать ткань. Несколько раз запутывалась и без того короткая нить, вдобавок Анна уколола себе палец.