– Рано или поздно? Например, когда Джулиус, ваш сын Джулиус, со мной наиграется? – Я пристально посмотрела на Кзавиона.
Тот нахмурился.
– Джулиус знает, что он мой сын?
– Нет, но раз я догадалась, то и он может. Дважды вы позволили Нерону меня отпустить, потому что ваш сын в меня влюблен. Это большая жертва для короля, уставшего от власти.
– Не жертва, а отсрочка, пока ты не надоешь Джулиусу. Человеческие браки непрочные, мужчины быстро теряют интерес, да и мой сын – жалкий полукровка, он долго не проживет. Рано или поздно, я бы заставил Нерона тебя вернуть.
Слова Кзавиона были жестокими, но его глаза загорались всякий раз, когда он упоминал сына. Возможно, я неправа, и Джулиусу стоило узнать отца.
– Жаль, что ваш сын никогда не узнает, что вы им гордитесь.
Кзавион отвернулся и сказал чуть слышно:
– На Алайоне почти нет детей. Джулиус ничтожно слаб, и я не мог взять его к себе. Его мать умерла в родах, и его усыновили достойные люди. На Джулиусе такой же блок, как и на всех нас, но вдобавок к этому я усыпил в нем сущность дивита. Однако в неотложной ситуации крупицы его магии могли прорваться наружу и защитить тебя. Он был бы тебе идеальным мужем, но ты любишь зверя.
– Люблю.
– Тогда сделай его королем! Иди к Нерону! Даю тебе три дня, чтобы его убедить. Вы останетесь во дворце до коронации.
– А если мне не удастся?
– Сделай так, чтобы удалось. В противном случае вас обоих будут пытать, пока он не согласится. Я больше не отпущу тебя на Тритари. Моему сыну не нужна жена, которая его не любит.
Кзавион взмахнул рукой и исчез, а я снова оказалась в клетке с Нероном.
Поверженный зверь, избитый, окровавленный, поправший будущее своей земли ради моей свободы. Какими же мелочными казались теперь мои обиды! Нерон проснется и придет в ярость, потому что я отказалась принять его жертву, и теперь мы оба можем погибнуть.
Став рядом на колени, я смотрела на лицо зверя, любимого в каждом его нечеловеческом проявлении.
Я склонилась ближе, мои сухие губы к его окровавленным. Я не могла поцеловать его, не хотела тревожить и причинять боль. И спорить тоже не хотела. Я не приняла его жертву, а он не принял мою. Но теперь, когда тайн не осталось, мы можем начать сначала и вместе найти выход.
Отстранившись, я оглядела Нерона с головы до ног.
Что-то не так.
Я видела раны, кровь, но было что-то еще, новое, что я не заметила раньше…
Аура.
Я видела ее.
Обессилевший, бессознательный зверь не способен удержать блок. Это как подарок, о котором не смеешь и мечтать. Я годами пыталась пробиться сквозь защиту, но так и не смогла. И вот…
Сколько раз я мечтала вмешаться в его ауру! Подглядеть его секреты, вплести любовь и нежность. Засыпая, двигала руками, представляя, как создаю его ауру заново, чтобы добиться его любви.
Я была одержима. Я болела им. А он болел мной. Я сломала его волю, его преданность Алайоне, его планы, его мечту стать королем.
И вот его аура открыта для моей магии. Я могу изучить ее, изменить. Сделать Нерона послушным и чутким, научить его уважать мой выбор. А могу, наоборот, сгладить его чувства ко мне. Пусть разлюбит меня, пусть равнодушно смотрит, как я иду на смерть.
На моем лбу испарина от волнения, от бесконечных возможностей.
Прижавшись к плечу Нерона, я сжимала в кулаках остатки его рубашки. Я люблю его, всегда любила. После любого предательства я бы все равно пошла за ним, потому что внутри жила уверенность, что все это не просто так, что я не знаю чего-то важного. Он забрал меня себе, чтобы вырастить и принести в жертву, но потом…
Любовь зверя.
Я прикоснулась магией к его ауре, лаская упругие нити. Как же давно я мечтала ее увидеть!
Я могу сделать с ней все что захочу.
Я все могу.
Я Анна, создающая королей.
Но…
Я отстранилась от его ауры, не смотрела на нее. Лаская его тело, я не заглядывала в душу. Пусть Нерон хранит свои секреты. Он пожертвовал ради меня слишком многим, большего я просить не стану. Пусть Нерон останется требовательным, несговорчивым, строптивым зверем. Я приму все, что он мне даст – ярость и любовь.
Устроившись под боком бессознательного зверя, я прижалась ближе, водила пальцами по бороздам на его коже и улыбалась.
Я проснулась на груди Нерона. Он нежно касался моих волос и улыбался в фиолетовом свете магической клетки. Кзавион оставит нас взаперти до самой коронации, но мне не было страшно. Я вдыхала, впитывала моего зверя, наслаждалась его близостью. Заметив, что я проснулась, Нерон обнял меня свободной рукой и прижал ближе.