Выбрать главу

Младший помолчал несколько минут, а потом выдал:

- Нет, я думаю, надо с мельничек и турок начинать. Фрау Анна что говорила? На них спрос скоро пойдет, этот их Шульц точно будет кофэ рек-ла-ми-ро-вать! И богатые захотят у себя иметь такую штуку, да за хорошие деньги – мол, у меня должно быть! Зерна-то и в столице продают, только варить не умеют! Шульц непременно похвастается перед знатью, тут-то ему наши приспособы и понадобятся! Фрау Анна обещала ему мыслю подкинуть! Может, нам меньше достанется, но уж имя наше узнают! А насчет скрепок и пружинок – я считаю, рановато. Она говорила, должно быть гибко, немарко, чтоб на бумаге следов не оставалось. Вооот! А бронза с латунью нами еще так не опробована. Чтоб не зеленело – чем покрыть, вы думали? Надо с каким чудаком из алхимиков потолковать аккуратно, лак какой сообразить. Нет, отец, давай не будем торопиться, займемся кофем и мясорубкой – тоже труда вложим ого-го! И еще – пилой двуручной и теркой для капусты. Или валки для отжима белья. Они быстрее выйдут у нас, я надеюсь, и сразу попробуем соседям предложить. Мне кажется, возьмут. Да и спиритус этот.. Генерал еще закажет, уверен.

Ханс Шмидт погрузился в осмысление сказанного сыновьями, и обратная дорога не казалась ему скучной и долгой. Братья тоже размышляли, вертя и так, и эдак идеи Анны: скрепки, пилы, венчик, плуг и лопаты, новые возможности металлов. Требовалось время, чтобы все уложилось в голове, и только тогда принимать решение. Утешало одно: все задумки известны только им. Надо знаниями распорядиться с умом и осторожностью. Зависть – гадкое чувство, негоже его в людях пробуждать.

И только о личности фрау Анны Шмидты молчали, даже не договариваясь, нутром чувствуя, что об этой женщине упоминать даже между собой не стоит. От греха! Убивать курицу, несущую золотые яйца, дураков нет! А еще – доверие генерала подводить не хотелось. Так и осталась женщина только в мыслях троих Шмидтов.

Глава 18

Последним аккордом Святок стала поездка в Лесную деревню в 12й день в рамкахВассайлинга, чтоозначает «быть в добром здравии». Здесь вассайл имел форму взаимного обмена между феодалом и его крестьянами. Он предполагал предоставление феодалом еды и питья крестьянам в обмен на их благословление и доброжелательность. Двенадцатая ночь, которая отмечалась 5 января, была особым праздником, кульминацией 12-дневного веселья и сумасбродства. Главным блюдом Двенадцатой ночи был пирог с фасолью - десерт, внутри которого была спрятана крошечная сушеная фасолина. Тот, кому попадался кусок пирога с фасолиной, становился королем на одну ночь и мог отдавать людям самые нелепые указания, которые они должны были выполнять.

До ночи Вайсы и Анна в деревне, естественно, не остались, но угощение и пирог, собранные Вандой и поварятами, привезли. Эрих Вульф с односельчанами был приятно удивлен визитом господ: такого не помнили даже старики. Господа обошли деревню, осмотрели дома и участки, много расспрашивали жителей о житье-бытье, дама даже поиграла с детьми в снежки и слепила снеговика, чем крайне поразила местных. Каждому из 10 дворов досталось по буханке хлеба, куску сала, по котлете на брата и пирогу с яблоками (больше кухня потянуть не смогла). Крестьяне (их Аня насчитала больше трех десятков) истово благодарили хозяев, клялись в верности и готовность работать не покладая рук. Верилось в это мало: деревня была явно беднее других, а мужики местные, кроме Эриха и его двух сыновей, не производили впечатление рвущих пупок. Единственное, что смягчало картину, так это то, что их вообще было мало – человек пять взрослых, остальные либо старики, либо мальцы. С таким контингентом особо достатка не наживешь, решила Аня.

Разговор с Эрихом немного исправил впечатление от осмотра. Спокойный, толковый рассказ главы деревни о проблемах местных давал надежду, что задуманный эксперимент с трудоднями и изменением направленности хозяйства провести удастся.

Эрих Вульф охарактеризовал каждого деревенского жителя вплоть до младенцев, описал качество земель и инвентаря, высказал свои предложения по организации хозяйства, чем явно впечатлил Вайсов. Например, мужчина сказал, что на прилесной территории, граничащей с озером, зерновые растут плохо, а вот овощи и кормовые травы – лучше, что среди местных есть опытные лесорубы и охотники, что рыбы в озере достаточно для интенсивного лова, а еще женщины у них умеют обрабатывать меха и шкуры. Аня навострила уши: женщины-скорняки? Интересно!

-Скажите, герр Вульф, а вы кроликов диких не ловили для выращивания? – задала она вопрос и поняла, что такой способ животноводства Эриху в голову не приходил. Пришлось рассказать, что, зачем и почему. Мужик почесал затылок и серьезно уставился на одетую как мужчина странную гостью.

-И что, так где-то делают? Ни разу не слышал.

-А что в этом особенного? Поймать пару, посадить в клеть, кормить-поить, дать возможность трах…размножаться. Кролик–это ведь заяц, по сути. А размножаются они, прости господи, как кролики. – Воронцова не постеснялась бы и резче высказаться, но Карл Вайс предостерегающе тронул ее за руку. – Знаю только, что самки часто жрут приплод, следить надо внимательнее. А мясо у них полезное, шкурки можно на шапки и шубки пускать. Очень красиво бывает! И говн…помет их на удобрение подходит, - уже тише закончила попаданка.

Мужчины переглянулись и грохнули смехом, а Воронцова немного обиделась. Им тут дело говоришь, а они ржут! Отсмеявшись, генерал обратился к Эриху:

- Как думаешь, Вульф, выйдет из такой затеи толк? И есть кто, чтобы отловить на пробу пару –тройку зайцев-кроликов? Живых?

-Да запросто! – уверил Эрих. – Мальчишки по весне, перед приплодом, поймают, и пусть сами за них отвечают. Клетку дед Волдо сплетет, он у нас корзины ловко мастерит, да у него и оставить можно – один он живет. Мне теперь самому интересно, что получится.

Генерал пригласил Эриха подъехать в замок, чтобы уточнить детали будущего нового порядка, и господа отбыли к себе. Местные обступили своего старосту с вопросами. Пришлось Вульфу коротко объяснить предложение господ. Деревенские успокоились только после заверения, что ни оброк, ни барщина подняты не будут, наоборот, если они выполнят задумку, им еще и доплатят за работу.

-Эрих, что-то сомневаюсь я, чтоб хозяин нам, подневольным, платил! Обман будет, да только куда нам деваться? – запричитал старый Иво Пихлер. – Ты уж будь там остер, не дай нас в обиду!

-Не ворчи заранее, Иво, вроде господа-то не важничали особо, может, обойдется? Работать все равно придется, как скажут, так и будет, – с разных сторон посыпались реплики. – До весны доживем, поглядим сами.

На том и порешили.

Глава 19

Подведение итогов визитов гостей и по гостям (мужской части замкового населения) заняло несколько вечеров. Общее мнение гласило: все прошло удачно. Вайсы привезли обещание одного из соседних баронов, занимающегося по большей части свиноводством, продать по весне пару мясных поросят и коз молочно-шерстяной породы. Про коз генерал, смеясь, сказал, что вспомнил случайно и не стал отказываться, когда подвыпивший хозяин ими хвастался. Ещё у одного разжились неизвестным странным зерном, которым кормили скот.

- Знаешь, просто неудобно было отказываться, – прокомментировал Хенрик. – Это нечто зеленое, грубое, вроде камешков граненых. Неприхотливое, сказал барон Миллер, свиньям нравиться.

У Воронцовой в мозгу стрельнуло: а не гречка ли? А что зеленая–так не жареная, убогие вы мои! Оказалось, правда – гречка. Анна поздравила компаньонов с ценным приобретением и пообещала удивить их новым блюдом. Главное, немного зерно пообтесать, «порушить», она об этом где-то когда-то читала. Потом слегка обжарить, и вуаля – полезная каша!