Любопытно, что хотя рукопись не ведется в «летописной» манере (за исключением даты «495»), машинописный текст начинается с летописного выражения «В это время» (выражение, происходящее из «Англо-саксонских хроник»):
В это время Моргот напал на Нарготронд. Ныне Турин командовал всеми войсками Нарготронда и ведал всеми военными делами. Весной пришли туда двое Эльфов, назвавшихся Гэльмиром и Арминасом…
Более того, в то время как рукопись не идет дальше слов, какими этот текст заканчивается в напечатанных «Неоконченных преданиях»: «Ибо, по крайней мере, эти слова Ульмо были поняты верно», машинописный текст не кончается здесь, но продолжает:
Хандир Бретильский был убит весной, вскоре после ухода посланцев. Орки вторглись в его земли, пытаясь завладеть Перекрестьем Тайглина и оттуда двинуться дальше. Хандир сразился с ними, но Люди Бретиля потерпели поражение и были оттеснены обратно в свои леса. Орки не преследовали их, ибо достигли своей цели в это время; но они продолжали собираться в Ущельях Сириона.
Позднее в этом же году [вычеркнуто: собрав силы и] завершив свой замысел, Моргот, наконец, напал на Нарготронд. Глаурунг Урулокэ пересек Анфауглит [§ 277] и достиг северных долин Сириона, и там многое разрушил; и, наконец, добрался он до Эрид Вэтиан [sic], ведя за собой огромную армию Орков…
Далее текст продолжается почти так же, как и в «Серых Анналах» §§ 275-276, заканчиваясь словами Гвиндора в конце § 276: «Если ты потеряешь ее, оно не потеряет тебя. Прощай!» Единственное значимое различие с текстом «Анналов» здесь состоит только в утверждении о том, что в битву на Тумхалад «Турин надел Драконий Шлем Хадора», хотя об этом было сказано в карандашной пометке к § 275 в СА.
Все это очень странно. Если рассматривать содержание первоначальной рукописи «Гэльмир и Арминас», то ничто не указывает на невозможность предположения, что отец написал это для вставки в СА, и, в самом деле, по внешнему виду и стилю рукописи она должна принадлежать ко времени, когда отец работал над «Анналами» перед публикацией «Властелина Колец». Странность состоит в том, что отец, годы спустя, делает машинописную копию текста и добавляет в нее материалы, взятые прямиков из СА, специально указав место «Гэльмира и Арминаса» в летописном контексте, - и вместе с тем, показывает неуверенность, выраженную в заголовке копии, в том, где должен располагаться этот текст. И действительно, впоследствии, он заключает в скобки дату на машинописном тексте, а также слова «495 В это время Моргот напал на Нарготронд», и вычеркивает слова «В это время» и «весной» в начале отрывка, процитированного выше, убрав, таким образом наиболее яркие признаки летописи; но вывод, кажется, остается неизменным – когда он печатает машинописный текст, он продолжает считать «Анналы» частью записанных легенд Древних Дней. (Любопытную связь можно увидеть между продолжением «Анналов», написанных после прерывания работы над главной рукописью, и началом поздней работы «Скитания Хурина»).
Надо заметить, что некоторые имена в тексте «Гэльмир и Арминас», напечатанном в «Неоконченных преданиях», были изменены редактором ради согласованности с остальным текстом: в рукописи и в машинописном тексте Гэльмир обращается к Ородрету как к «сыну Финрода» (изменено на «сын Финарфина»); «Иарваэт» заменен «Агарваэном» (поздняя форма имени, найденная в бумагах к «Нарн»); и форма «Эледвен» (Eledhwen) сохранена из рукописи (Eleðwen) вместо «Эдельвен» (Eðelwen) (форма, использованная в «Скитаниях Хурина»).
§§ 278-285 Этот отрывок, описывающий роковую встречу Турина и Глаурунга, был сильно расширен по сравнению с кратким рассказом в К (т. IV), но, по большей части, он не противоречит старым версиям и местами в нем заметны их отголоски. С другой стороны, здесь есть важное различие в центральном мотиве. В К (т. IV) дракон предлагал Турину свободу, чтобы либо «спасти свою «украденную любовь» Финдуилас, либо следовать своему долгу и идти спасать мать и сестру… Но он должен был поклясться бросить кого-то из них на произвол судьбы. Тогда Турин, страдая и сомневаясь, покидает Финдуилас вопреки желанию своего сердца…». С другой стороны, в истории «Серых Анналов» у Турина нет выбора: его воля была скована Глаурунгом, когда Финдуилас уводили, и он не мог даже пошевельнуться. Дракон, и в самом деле, говорит в конце: «И если ты задержишься ради Финдуилас, то никогда не увидишь вновь Морвен и Ниэнор; и они проклянут тебя»; но это лишь предостережение, а не предложение выбора. Здесь везде Глаурунг предстает как мучитель, имеющий полную власть над своей жертвой так долго, как он пожелает, он превосходит жертву и в моральном плане и в знании, его безжалостное искажение действительности можно принять даже за благосклонность к врагу, ибо он знает как лучше: «Тогда Турин… решил, что разговаривает с врагом, способным на жалость, и он поверил речам Глаурунга».
§ 280 Карандашная заметка здесь по поводу Драконьего шлема, замечающая, что пока Турин носил его, он мог противостоять чарам глаз Глаурунга, нуждается в продолжении. В конце комментария к § 275 я уже приводил замечание о том, как Драконий Шлем был возвращен Турину при его освобождении от Орков в Таур-ну-Фуин, откуда он отправился в Нарготронд. Эта заметка продолжается рассказом о встрече Турина с Глаурунгом перед Вратами Фелагунда (см. «Неоконченные предания»). Здесь говорится о том, что Глаурунг стремился лишить Турина защиты Драконьего Шлема и насмехался над ним, говоря, что он не осмелится взглянуть ему в лицо.
И воистину, так велик был страх, навеваемый Драконом, что Турин не отважился взглянуть ему прямо в глаза, и держал забрало шлема опущенным, защитив лицо, и во время разговора смотрел не выше лап Глаурунга. Но, услышав насмешки, в гордыне и безрассудстве он поднял забрало и взглянул Глаурунгу прямо в глаза. В начале страницы отец заметил, что необходимо что-нибудь сказать о забрале, «как оно защищало глаза от стрел (и от драконьих глаз)».
Этот текст, или точнее говоря, идея, содержащаяся в нем, со всей очевидностью проглядывает в заметке СА, и последние слова заметки «Тогда Червь, поняв это», без сомнения, начинают некую фразу о том, как Глаурунг, насмехаясь над трусостью Турина, пытается заставить его поднять забрало. (ср. с заметкой на полях § 284 – вряд ли она находится на правильном месте). Дальнейшие сведения о забрале шлема можно найти в «Нарн» («Неоконченные предания», расширение отрывка в КС Глава 17, т. V). «У него было забрало (подобное тому, которое Гномы используют в своих кузнях для защиты глаз), и лицо, прикрытое им, внушало ужас всем, увидевшим его, и само было защищено от стрел и огня». Здесь же говорится, что Шлем изначально был сделан для Азагхала, Владыки Белегоста, и далее будет рассказано, как Хурин получил его.
В опубликованный «Сильмариллион» я вставил отрывок из другого текста из обширной коллекции бумаг «Нарн», рассказав, как Турин нашел в оружейных палатах Нарготронда «гномью маску, изукрашенную золотом» и носил ее в битве. Вероятно, эта версия принадлежала к тому времени, когда отец считал Драконий Шлем потерянным и ушедшим из истории (после конца Дор-Куартол, Земли Лука и Шлема, где Турина схватили Орки), и я расширил эту версию, написав, что Турин носил маску и в битве на Тумхалад.