Я внимательно посмотрела на друга. Он сидел, сгорбившись, смотря на свои руки, сплетенные в замок. Я понимала, что он испытывает вину и боль, но я их тоже испытывала по другую линию фронта. Он не один такой и не особенный.
— У меня было много напарников, — говорю тихо. — Таких, как Болдрик. Они умирали, Эгон. Черногнилы убивали их на моих глазах. И их было много. Я их всех хоронила. Рыла им могилы и закапывала лопатой. Буквально неделю назад я так похоронила Кева. Ему бы еще жить и жить.
— Аделин… — Эгон прикрыл глаза. — Что же ты пережила…
— Пережила ведь. И ты переживешь.
— А я не мог остановиться… Я ведь убивал их по приказу. Чьих-то напарников и любимых. Твоих, может быть. Ненавижу себя… Вы правы, называя черногнилов монстрами. Я монстр, Адель.
— Не говори так… — я придвинулась ближе к нему, положила руку на его синюшную щеку.
— Но так и есть, — Эгон взял мою руку и поцеловал ее в тыльную сторону ладони.
— Знаешь, все мы немного монстры… — говорю через паузу. — Мне иногда стыдно так думать, но все же порой очень хочется, чтобы кто-то умер, кто-то определенный, кто заслуживает смерти. Так ведь нельзя думать, но… Когда какой-то кретин сбил моего любимого рыжего кота на машине… Он оставил его умирать на обочине. Он мог остановиться и спасти его, всего пару слов, одно заклинание, но он уехал! Разве он не монстр?
— Я не знал об этом…
— Мне было тринадцать. Это случилось прямо перед отъездом сюда, — я прикусила нижнюю губу, сдерживая слезы.
Перед глазами снова встала та ужасная картина мертвого Балу, его рыжей шерсти, покрытой кровью, закрытые навечно глаза, любимая рыжая морда, укрытая ссадинами…
Эгон вздохнул, крепко сжав мою руку в своей ладони.
— Я знаю, ты права. Люди монстры по своей сути, без этого никуда. И все же, Аделин, пообещай мне одну вещь.
— Какую?
— Если я начну терять себя, ты сама убьешь меня своим лучом.
Я посмотрела на Эгона. На мгновение мне стало страшно. Что ему еще известно об убивающем луче? Мы храним формулу заклинания в тайне, чтобы никто из черногнилов не узнал его. Мы даже вслух его не произносим и делимся с кем-то очень редко. Может, Эгон подослан, чтобы разузнать что-нибудь о луче? Даже думать об этом не хочется.
— Нет, Эгон, — протестую. — Ты просишь слишком много. Я не хочу тебя терять вновь.
— Мы оба знаем: если это случится, у тебя не будет выбора.
— Как и восемь лет назад.
— Как и восемь лет назад… — повторил Эгон.
Обняв мое лицо руками, он пристально смотрел мне в глаза. Я поняла, что Эгон хочет меня поцеловать, и отстранилась. В его глазах я заметила досаду и непонимание.
— Прости, я думал, что ты все еще… — Эгон не договорил, нахмурившись.
— Мне тебя так не хватало, я задыхалась без тебя, но прошло слишком много времени, — я пожала плечами.
Треск поленьев заполнил тишину. Где-то вдалеке пели птицы.
— Я понимаю, — сказал Эгон после паузы. — Но теперь я рядом, Аделин, и никуда от тебя не денусь. Обещаю. Знаешь, в параллельном мире есть религии, — сказал он после еще одной паузы. — Люди верят, что мир создал бог.
— Бог? Кто это?
— Могущественное сверхъестественное высшее существо, творец вселенной, демиург. Он создал все вокруг, а человека наделил душой — о душе ты, разумеется, слышала. Так вот после смерти души попадают либо в рай, либо в ад. Рай — это прекрасное место, залитое лучами солнца, вечное зеленое лето, там нет боли и слез…
— А ад?
— Кошмар и хаос, пылающая без конца реальность в девять кругов отборных пыток. Все грешники попадут туда.
— И ты веришь в это? — я обеспокоено посмотрела на Эгона.
— Каждому воздастся по его вере… — он грустно улыбнулся мне.
— Наверное, моя жизнь была похожа на ад, когда ты умер.
— А я завис над пропастью, ногой в раю, ногой в аду… — Эгон помолчал. — А теперь ложись спать, тебе нужно отдохнуть, — он погладил меня по волосам и поцеловал в макушку.
— А ты? — я посмотрела на Эгона и снова увидела в нем черногнила.
— А я останусь наедине со своими демонами в своем личном аду, — Эгон снова грустно улыбнулся мне. — Утром решим, что нам делать дальше.
========== Седьмая глава ==========
Эгон словно догадался о моих сложных отношениях с едой, поэтому поутру меня ждал плотный завтрак из овсяной каши и пирога с чаем. Интересно, откуда они его достали… хм. Есть мне особо не хотелось, но Эгон и Болдрик заставили. И, кажется, у этого была еще и другая цель. Как только с завтраком было покончено, Эгон снова попытался уговорить меня начать тестирование вакцины прямо сейчас. Как будто с сытой мной легче договориться. Удивительно, что они ночью еще ничего не натворили.
— Друзья мои, все слишком быстро, — говорю на все их доводы. — Нужно еще раз все проверить. А за время, пока вы будете возиться с вакциной, я могу найти подопытного…
— Но, Аделин, я согласен, — настаивал Эгон. Он взял меня за руку и пристально посмотрел в глаза. — Я уверен, что все сработает.
— Нет, так не пойдет, — я вырвала свою руку, стукнула кулаками по столу и встала. — Мы не знаем, как организм отреагирует на вакцину. Вдруг все станет только хуже? Поэтому я все же предлагаю найти подопытного — любого черногнила — и вот уже на нем экспериментировать. Уверена, что вакцину еще придется дорабатывать.
— Это вполне здравая мысль, — подумав, согласился Болдрик. — Обычная процедура: любой препарат сначала тестируют на животных. А тут черногнилов не жалко.
— А я не согласен, — настаивал на своем Эгон. Он отошел в сторону, скрестив руки на груди.
— Эгон, я понимаю, ты хочешь как можно скорее стать человеком, но что если что-то пойдет не так? — я посмотрела на друга. — Если мы только усилим вирус? Всегда есть процент вероятности…
— Нет, ты не понимаешь, — оборвал меня Эгон. — Вы оба не понимаете, через что я прохожу каждый день, — он пристально посмотрел мне в глаза, и я вдруг захотела исчезнуть из мира.
— Послушай, — я тяжело вздохнула, пытаясь совладать с накатившим на меня страхом, — мы ведь понятия не имеем, какую реакцию выдаст твой организм. Вирус гнили годами отравлял тебя. Целых восемь лет. К тому же мы точно не знаем внутреннюю организацию черногилов, вдруг поражаются еще какие-то органы. Мне и в голову это не приходило… — я нахмурилась, вспомнив, что перед разработкой убивающего луча кто-то из ребят нашей команды попытался распотрошить несколько трупов черногнилов, но результатами я так и не удосужилась поинтересоваться. — Я просто убивала их шесть лет кряду… — задумчиво закончила я начатую мысль.
Эгон и Болдрик озадачено посмотрели на меня.
— Давайте так, — я устало потерла глаза. — Зачистщики сейчас больше, чем просто борцы с домашними вредителями. Это основная работа, конечно, официальная. Но неофициально мы воюем с черногнилами. Потому что, как вышло, властям не до этого, их устраивает сложившееся положение дел. Мы зачищаем мир. Всегда просто убиваем, без вопросов. Нас немного, но обычно мы берем себе напарников, чтобы впоследствии обучить их нашему мастерству, — я по инерции указала на Болдрика.
— Только вы владеете убивающим лучом, — догадался Эгон.
— Мы его разработали, — я пожала плечами. — Без всякой помощи. Формула слишком тяжело далась нам. И черногнилы не должны узнать ее. А ты теперь постарайся не выдать это информацию по ментальной связи всем черногнилам, чтобы они не начали атаку на нас. В общем, с вас вакцина, с меня подопытный. И никаких возражений. Считаю спор закрытым.
— Аминь… — со вздохом пробормотал Эгон, сгорбившись. Кажется, он наконец прекратил сопротивление.