Нет, ей нужно было уйти.
Спотыкаясь о мебель и тела, она каким-то образом добралась до задней двери, зная, что она выходит в переулок. Она могла бы подышать воздухом, и все было бы в порядке.
Грубые руки схватили ее за плечо и развернули, уводя вглубь здания к лифтам. Мгновением позже она почувствовала, что ее куда-то ведут, ее глаза не могли сфокусироваться на движущемся виде, когда возбуждение сменилось острой болью. Она слышала свои стоны, но это не облегчало ее, а только усиливало щемящее ощущение под кожей.
Внезапно она оказалась в горизонтальном положении, под ее спиной была кровать, и, моргнув глазами, она увидела потолок.
Воспоминания о потолке на спине нахлынули на нее; черная дыра снова манила. Но ей было слишком жарко, кожа чувствовала себя неуютно. Кто-то сорвал с нее одежду, оставив обнаженной на прохладных простынях. Потерявшись между болью и бредом, который звал ее, она нуждалась в чем-то. Ей нужно было больше. Боже, что ей было нужно? Ее тело вспотело, сердце бешено колотилось в груди, каждый удар приближал ее на секунду к верной смерти. Собиралась ли она умереть? Неужели это конец?
— Мы онлайн?
— Да.
Резкая боль в соске заставила ее вскрикнуть, когда чей-то рот накрыл его.
— Нет! — Она попыталась оттолкнуть их, сопротивляясь, и кто-то сильно ударил ее, заставив ее голову закружиться быстрее. Но, к счастью, кто бы это ни был, ее оставили в покое.
— Загрузите корм. Он придет, как только увидит это.
Кто-то говорил, и она знала, что ей нужно сосредоточиться на словах, чтобы понять, что происходит, но все шло медленно, словно она пыталась пройти по илу. Где она была? Что это была за кровать? Кто пришел?
Он.
Он шел.
Волна такого сильного облегчения захлестнула ее, что она начала плакать. Но нет, он не мог прийти. Они ждали. Они схватят его, а она этого не хотела. Кто тогда поможет ей чувствовать себя в безопасности? Кто даст ей ответы? Кому она могла бы доверять? Доверяла ли она ему? Нет. Да. Немного. Может быть. О чем она думала? Почему ее так лихорадило?
Проходили минуты, часы или ночи, она не знала; она смотрела в потолок, извиваясь на кровати, чтобы найти хоть какое-то подобие комфорта, ее тело горело, когда она дышала, ее сердце колотилось так, что это пугало ее. Она пыталась вдохнуть, чтобы успокоиться, но не могла сосредоточиться, не могла сосредоточиться ни на чем.
Внезапно потолок исчез, комната стала абсолютно черной.
Она застонала.
Она не любила темноту. Воспоминания о запертых в темных помещениях нахлынули на нее, страх заставил ее задрожать, и она начала всхлипывать. Она была одна, и она собиралась умереть, от передозировки неизвестного ей наркотика, как приманка для неизвестного ей мужчины, от незнакомцев, которым было все равно. Никому не было дела. Какой вообще был смысл жить?
Что-то холодное прижалось к ее щеке, заставляя ее искать больше прохлады, которая дала ей краткий миг передышки.
Рука. Кожаная.
— Шшш. — Голос смерти прозвучал из темноты, его голос, совсем рядом с ее ухом. — Я здесь, flamma. Шшш.
Резкий крик облегчения невольно вырвался у нее, даже когда ее разум взбунтовался. Нет, нет, он не мог быть здесь. Она должна была предупредить его. Но она обещала, что он больше не услышит ее голос. Но она не хотела, чтобы он умер. К черту обещания. Он должен был жить.
— Это… это… ловушка, — заикаясь, пролепетала она, стиснув зубы, пытаясь найти его глазами. Она ничего не могла разглядеть в кромешной тьме, но чувствовала его — мускулистого, твердого, рядом.
— Не беспокойся об этом, — успокоил он ее, его голос был мягким, почти успокаивающим, кожа перешла на другую щеку.
Она покачала головой, не в силах видеть его. Найдя руку на своем лице, она коснулась его кожаной перчатки, схватившись за его запястье, рыдания вырывались из ее груди.
— Они… они накачали… накачали меня.
— И они заплатят.
Обещание возмездия в этих словах, знание того, что он выполнит их, немного успокоило ее. Он был рядом. С ней все будет в порядке.
— Наркотик смертелен. Я не знаю, какую дозу они тебе дали, но я не хочу рисковать. У тебя есть два варианта, — тихо сказал он ей, его темный голос заставил ее на мгновение сосредоточиться. — Либо я выведу наркотик из твоего организма, пока ты едва в сознании, либо лишу тебя сознания и дам ему вымыться самому. Это дольше и рискованнее.
Она не хотела оставаться там дольше. Она снова покачала головой, отталкиваясь от его руки, и он, вероятно, понял.