Ей не нравилось, что он приближается к ней так медленно, что в его погоне не было срочности, как в биении ее сердца.
Да пошел он. Эта мысль повторялась в ее голове.
Она повернула влево и начала бежать на полной скорости, ее маленькая рама стала быстрее, проворнее, ее глаза осматривали местность. Промышленный квартал проходил за кварталом, пространство для ее бега сужалось, когда последний квартал она пересекла, открыв вид на какой-то причал, но без лодок, только поток воды.
Повернувшись, она начала бежать параллельно реке, не зная, куда идет, просто зная, что ей нужно уйти, так как цементная дорожка уступила место более мягкой почве.
Через несколько минут бега, когда легкие горели, а икры кричали, она остановилась, уперлась руками в колени, переводя дыхание и оглядываясь по сторонам в поисках его.
Она была одна.
Отказался ли он от погони за ней? Или он дал ей пространство?
И она была в замешательстве, потому что ненавидела это. Она ожидала, что он будет на углу, ожидала, что он сорвется вниз и заберет ее с собой. Она ожидала, что он будет там, но его там не было, насколько хватало глаз. Она была в незнакомом месте, совсем одна, и было темно.
Уставшая, она дошла до деревянного причала, прямо над рекой, и опустилась на плиты.
Она сидела тихо, глядя на реку и на другой берег, более лесистый, чем этот, и ее начало трясти.
Она не знала, был ли это адреналин от бега, или кайф от силы, или последствия ее первого убийства, или обнаружение давно потерянной семьи. Она не знала, что это было, но когда ее дрожь усилилась, а глаза начало жечь, она бездумно уставилась на воду, ее разум снова погрузился в оцепенение, которое пугало ее.
Руки обхватили ее, теплое тело прижалось к ее спине, ноги были по обе стороны от нее, его мужской запах вдыхал ее нос.
— Ксандер с твоим братом.
Четыре слова.
Четыре слова, которые снова и снова опрокидывали ее мир вокруг своей оси.
Она схватилась за его руки, чтобы закрепиться, ее грудь вздымалась, когда шум покинул ее, жжение застилало глаза. Дрожь охватила ее, и она закричала, всхлипывая, когда факты обрушивались на нее один за другим.
У нее был брат.
Ее ребенок был с ее братом. У нее была семья.
У ее ребенка была семья.
Ее рыдания перешли в икоту, и она уставилась на воду, ее горло горело.
— Он умный ребенок, — сказал он ей, и она впитала его слова, позволяя им оросить ожидающие, пересохшие части себя. — Я нанял старуху, чтобы она заботилась о нем первые несколько лет, пока я отслеживал твою историю и то, откуда ты пришла.
— Он… он знает тебя? — споткнулась она на вопросе, не в силах поверить в это.
Его руки сжали ее.
— Да. Я поговорил с ним, объяснил, что у него есть семья, к которой он должен поехать, и он понял. Он понял. Потом я поместил его в приют и привел твоего брата прямо к нему.
Она сглотнула.
— Как… мой бр… мой брат?
Последовала долгая пауза.
— Он возглавляет мафиозные операции в Теневом порту. Он решителен, смертельно опасен, и он не прекращал искать тебя с тех пор, как тебя забрали у него двадцать два года назад.
Честность и фактичность его слов заставила ее закрыть глаза, впитывая их.
Ее брат.
Он тоже был в подземном мире. И он искал ее.
— Как его зовут? — прошелестел ее голос.
— Тристан Кейн, — ответил мужчина позади нее, его голос был нейтральным.
— А… как меня зовут?
Рука повернула ее лицо в сторону, ее глаза встретились с его глазами в лунном свете.
— Луна.
Луна. Это было странно. Она не чувствовала себя Луной.
Она смотрела на него, не в силах переварить все это, не в силах понять все, что она чувствовала.
— Почему ты не сказал мне?
Он молчал в течение долгой минуты, так долго, что она почти думала, что он не ответит ей.
— Сначала я не знал. К тому времени, как я узнал, ты начала заниматься членовредительством в мыслях, и мне пришлось держать тебя в напряжении, чтобы получить ответы.
— И ты не думала, что если бы сказал мне, что у меня есть брат, что у Ксандера есть семья, это помогло бы мне держаться?
Странно было слышать горечь в ее голосе. Он пристально посмотрел на нее.
— Помогло бы? Если бы я сказал тебе, что у тебя есть семья и ребенок в безопасности, ты бы держалась?
Она не знала. Тогда она была другой девушкой, с менталитетом, в который она больше не вдавалась. Она не знала, как бы она себя повела. Но это не снимало его с крючка.