– Понимаю тебя. – неожиданно произнесла Рикии. – Жизнь на Аннкорте далеко не сахар, есть очень много правил, которых ты ещё не знаешь и из-за них чувствуешь себя запертой здесь, но Аннкорт скоро станет и твоим домом. – Рикки складывает наши тарелки вместе и относит к небольшому контейнеру, куда скидывается вся посуда без еды. Мы ещё пару минут сидели молча, пока Рикки не решила потащить меня в имитированный тир.
На Аннкорте практически у каждого в доме было оружие, поэтому тир здесь, можно сказать, было развлечением. Отцы учили своих детей и жён стрелять, каждый раз радуясь, когда те попадали в цель. Под большим красным навесом могло уместиться, по меньшей мере, человек десять. В самом начале стоял длинный стол, в паре метров от которого в ряд железные банки или картонные фигурки, которые постоянно приходилось поправлять. Слабо горела жёлтая лампочка, из-за чего целиться было тяжелее. Рикки сразу подбежала в одному свободному ружью, вставляя приготовленные пули.
Я наблюдала за подругой, стоя за её спиной. Плечи Рикки напрягались каждый раз, когда она собиралась делать выстрел, но почти всегда попадала в цель. Мне так хотелось поговорить с кем-нибудь из жителей, поделиться с ними впечатлениями, что я решила воспользоваться моментом.
Как раз рядом со мной стоял мужчина привлекательной наружности, на вид ему не было и сорока пяти. Волосы на висках уже слегка начали седеть, а в уголках глаз и губ закрадывались легко заметные морщины. Взглядом он упёрся в двух детишек, державшись ружья. В его глазах я ясно видела тоску, даже несмотря на ту улыбку, которую он дарит своим детям, каждый раз, когда они оборачиваются на него после попадания в цель.
– Какие они молодцы, – я складываю руки на груди, слегка наклоняясь к мужчине и киваю головой в сторону мальчика и девочки лет десяти. Мужчина тут же переводит взгляд на меня, пару секунд осматривая, после чего скромно улыбаясь. Мне его улыбка показалась достаточно натянутой.
– Да, владеть оружием в наше время важно.
Благо через пару минут разговор завязался как-то сам собой. Чак – так звали мужчину – оказался вполне себе милым и дружелюбным. Он мало говорил, но много слушал, расспрашивая меня о моей жизни. Я не скрывала того, что оказалась здесь случайным образом недавно, и Чаку явно было интересно услышать мои историю. Он несколько раз задавал одни и те же вопросы, за что впоследствии извинялся, так как у него были некоторые проблемы с памятью.
Я лишь улыбалась, мельком наблюдая за тем, как Рикки втянулась и из раза в раз попадала точно в цель. После приезда я общалась в основном с ограниченным кругом людей, и хотелось бы поближе познакомиться с кем-то из города. Люди здесь казались мне достаточно милыми и улыбчивыми, кроме того, я ждала, когда меня переселят в обычный дом. Вдруг с кем-то из знакомых мне городских мы станем хорошими приятелями и соседями?
– А вы… здесь давно?
– Ох нет, мы приехали пару месяцев назад. Подруга моей жены рассказала ей об Аннкорте ещё давно, но мы не смогли попасть сюда сразу. Многие месяцы мы жили в доме, каждый раз выходили наружу, чтобы добыть еды, но это было, конечно, опасно, – взгляд его резко потух, и он стал потирать глаза руками. – Наши соседи также прятались у себя, но долго они не продержались, и однажды Кай с Сарой не вернулись с вылазки в город. Тогда их дочку мы взяли к себе, – он кивает в сторону темноволосой худой девочки. – После этого решили попытать удачу и ехать на Аннкорт, мы готовились к поездке много недель.
Мужчина глубоко вздохнул, поджимая губы. Я положила руку ему на плечо, успокаивающе поглаживая. Он улыбнулся мне, будто говоря: «Нет-нет, всё хорошо!», но я видела, как тяжело давались ему воспоминания. Они пережили сущий Ад, что говорить о девочке, потерявшей родителей так неожиданно и быстро.
– Я понимаю…
Чак передёрнул плечом, беря себя в руки.
– Дорога сюда была непростой, мы ехали на машине лесами несколько дней, и уже вблизи Аннкорта на нас напал Дир. Моя жена пожертвовала жизнью, чтобы спасти наших детей, – я обратила внимание на то, с какой уверенностью Чак произнёс «наших детей». – Мы бы не смогли ей помочь, поэтому бежали без остановки несколько километров, пока не вышли к воротам Аннкорта.
Свою историю Чак закончил быстро, стараясь ещё больше сократить конец. Эта тема всё ещё резала ножом по его сердцу, и мне было его невероятно жаль. Он смотрит на детей и улыбается сквозь едва-заметные слёзы, когда девочка зовёт его к себе, чтобы показать результаты. Чак прощается и уходит, заранее приглашая меня как-нибудь на чай в седьмой дом в пятую квартиру. Я ободрительно улыбаюсь ему, подходя обратно к Рикки, которая внимательно наблюдала за нашим разговором.