– Жизнь есть не только в Империи, – улыбнувшись, произнёс он, – Бескрайняя вселенная населена миллионами рас, подобных нам. Миллионы историй развивается буквально на твоих руках, ведь многие народы до сих пор не вышли из времён, аналогичного нашему каменному веку… Великое, непостижимое многообразие.
– Вы хотите сказать, что есть кто-то кроме человека?
Наивный вопрос Луки несколько озадачил Павла.
– Да, – неуверенно протянул посол, растерявшись, – Да, всегда был.
Они быстро прошли треугольную арку, украшенную старым плющом, и внушительный затемнённый зал, где возвышались мраморные статуи на античный манер. Казалось, оживала могучая Афина, что крепко держала в руках копьё и щит, действительно гневался Арес, и лишь быстроногий Аполлон устремлял взгляд куда-то ввысь. Мимо гостя и Нотара проносились многочисленные бюрократы и архитекторы, что едва не роняли планшеты и свои красные шапочки.
Вскоре перед Космидисом предстало заполненное и шумное помещение. Многочисленные чиновники переглядывались между собой, о чём-то неуверенно роптали, но даже при появлении посла не появилось человека, что остановил бы шум. Павел был готов предположить, что с этой толпой ему предстояло говорить. Лука же странно и непринуждённо улыбался, выискивая кого-то взглядом.
Из чиновничьих масс вышел человек, одетый в относительно строгие и простые одежды – его мундир не блестел золотом, как мантии имперских преторов, а плащ не был соткан из какой-либо дорогой ткани. Его шаг был размеренным, он хорошо держал осанку, хотя опирался на трость.
Он был смуглым и черноволосым, точно потомком греческих колонистов, подобно самому Павлу.
– А вот и посол Космидис, – улыбнулся мужчина, – Я Константин Македониди, президент Нового Карфагена. Для нас и меня лично честь принимать посла с Земли.
– Ваше Превосходительство, – посол отвесил низкий поклон, – Мой Император – государь и самодержец тысячи звёзд и всего людского рода…
– Ну, раз Карфаген не при нём.… Не всего, значит, – задорно хмыкнул Константин, – Идите с нами, посол, нам нужно многое обсудить в более конфиденциальной обстановке… Всё уже готово для аудиенции.
Павел и карфагенянин прошли к лифту, что быстро понёсся наверх, к самым высоким этажам башни. Вскоре перед ними предстал внушительный зал, в центре которого возвышался массивный чёрный стол. Было всего одиннадцать мест, и девять из них были заняты советниками. Лучи приветливых солнц прорывались сквозь высокие портьеры, игрались на тонких ручках мраморных дев и очках некоторых присутствующих в зале.
Константин прошёл через всё помещение, кивком приветствуя всех, и утонул в своём кресле.
– Присядьте, господин посол, аудиенция будет проходить в присутствии Правящего Совета, – твёрдо настоял он, указав рукой на кресло напротив, – Итак… Новый Карфаген был в полной изоляции тысячу лет. Мы не получали никаких посланий от Земли, не видели ни единой живой души вне наших систем. Мы уже начали предполагать, что мы…
Он выдержал недолгую паузу, постучав пальцами по столу.
– Последние, господин посол. Что Земли больше нет, проект человеческого Рассеяния провалился.
– Однако, Рассеяние удалось. Проект был даже перевыполнен за последнее тысячелетие.… Но можно полюбопытствовать, Ваше Превосходительство? Для чего тогда вам военный флот? – фыркнул посол, – Если вы не выходили ни с кем на связь?
Президент хмыкнул, обращая взгляд на пухлого советника, господина де Риверо. Он кивнул, что-то набирая на панели. Голографический проектор заскрипел и вывел изображение флота, что собирался у орбиты планеты.