Скорее в манихейской, нежели в собственно гностической манере, трактат делит всю историю на три «Эона». Первый, «Эон Плоти», завершается потопом. Во втором, или психическом, Эоне появляется носитель Откровения. Вполне ясно, что речь идет о новозаветной церкви, хотя автор и избегает этого названия и старается подробно не говорить о том, что носитель Откровения и есть сам Иисус. Второй Эон заканчивается войной между безумными ангельскими властями архонтами появлением антихристоподобной фигуры и разрушением мира огнём. Хотя огонь и пожирает материю, он очищает души. Вместе со «Святыми» очищенные души после этого живут вечно в «Нерушимом Эоне» Великой Силы.
Некоторые неясности затрудняют не только датировку (текст явно содержит в себе следы нескольких редакций), но и определение происхождения данного документа. Если постулат трактата о том, что Слово «появилось сперва на Востоке» является авторским, то трактат мог дойти до нас из Малой Азии. Если же эти слова являются глоссой, то у нас остаётся меньше оснований для принятия данной точки зрения.
Предисловие к “Государству” Платона, 588А589В (VI,5).
Трактат VI,5 коптская версия части (588а589b) речи Сократа в IX Книге Государства Платона, в которой человеческая душа уподоблена трехчастному гибриду различных Сил, т.е. гибриду, состоящему из многоголового зверя, представляющего основные страсти льву, представляющему более благородную, “смелую” страсть, и человеку, представляющему внешний элемент, причину страстей. Сам факт существования этой выдержки из речи Сократа как самостоятельной речи, возможно, имеющейся в оригинале в некоей философской антологии, становится понятным в силу ее огромной популярности среди позднеантичных авторов, особенно неоплатоников, которые часто цитировали ее или ссылались на нее.
Следует, однако, обратить внимание на множество несовпадений содержания греческой и коптской версий фрагмента. Это несходство, на наш взгляд, является результатом гностицизированного редактирования греческого оригинала, который был затем переведен на коптский. Кроме того, столь же несомненной является неспособность коптского текста представить всю сложность и все тонкости платоновского стиля.
Но кто же этот гностический редактор? Это мог быть и герметик, особенно подобный тем, что использовали герметические трактаты из Наг Хаммади (VI,6,7,8), следующие сразу за нашим текстом. В этом случае все четыре текста (VI,58) могли вместе поступить к переводчику на коптский. Но против версии существования редакторагерметика говорят многие пассажи гностических трактатов, предшествующие VI,5, как и, например, повторяемый намек на “Образы”, и обращения (в 50) к “слабости человека” (или “[Первого] Человека”) вместе с обращением к образам злого зверя, и льва, и его (человека) изначального падения в их объятия. Все эти пассажи вместе с указанием на человеческое падение в низшие миры и сопутствующее ему попирание Образов предполагают в совокупности своей специфически гностическую установку, или даже явно манихейскую.
Предисловие к Рассуждению об Огдоаде и Эннеаде (VI,6).
Заглавие текста было предложено его исследователями, а сам текст был признан герметическим ввиду использования в нем имен Трисмегиста и Гермеса, а также его близкого сходства со знакомыми нам герметическими трактатами. Трактат в форме диалога описывает процесс руководства посвящением в мистический опыт, осуществляемого духовным наставником (мистагогом). II в. н. э. является вероятной датой написания трактата в силу сходства его положений с мыслями жившего примерно в то же время среднего платоника Альбиния.
Огдоада и Эннеада подразумевают соответственно Восьмую и Девятую Сферы, окружающие землю. В древние времена это означало, что первые Семь Сфер были царствами Солнца, Луны и Планет низших сил, осуществлявших контроль над земной человеческой жизнью. Восьмая и Девятая Сферы, соответственно, означают начало Божественного Царства, т.е. уровни, неподконтрольные низшим силам, уровни, достигнув которые человеческая душа испытает вечное блаженство. Более того, Восьмая и Девятая Сферы могут также указывать на грядущие в далеком будущем стадии духовного развития человечества в целом. Трактат, возможно, подразумевает ещё одну Сферу, более высокую Десятую, или Декаду, где пребывает сам Бог, хотя из текста это и не вполне ясно.