Выбрать главу

благодарность за дочь. Но не это нужно было Татарке, а только

любовь мужа. Когда вернулись птицы, пошли они вместе на реку.

Татарка била метко, да еще посмеивалась над мужем. Но тут ничего

не поделаешь – во многих вещах и поступках Анай виден был талант

отца. Ни один мужчина не мог победить ее на палках. А как вышла

она замуж, еще и ворожить научилась. Стала помогать Пулату

соплеменников врачевать. Жили люди привольно, но в страхе - рушла

вера стала все ближе подступать. И вот случилась беда. В начале лета

прибежали люди из соседнего селения все чумазые и ободранные и

прямо к землянке шамана Пулата. Узнали все, что Макарко крестный

поход начал – в первое поселение с вооруженным отрядом пожаловал

- кого крестил, кого казнил, а кто убежал. Шамана Оская конечно

казнили, мольбище разрушили, но успели люди разжечь еловый

костер, и подали соседям, что вверх по реке живут, специальный

сигнал. Увидели тот дым в том поселении, зашли в землянку,

подрубили столбы и похоронились в ней заживо, так, что когда

Макарко пришел, только стоны из-под земли раздавались.

Приняло беглецов племя Пулата, и стали те землянки себе

строить. Скоро настал праздник летнего Солнцестояния. Но когда

люди пришли на капище, увидели, что, ни шамана Пулата, ни тех, кто

ему помогал - нет! Вся утварь по земле раскидана, шаманский бубен

растоптан, кругом беспорядок - стало ясно, что взяли их в плен.

7

И побежали люди, подбирая на ходу палки и камни. Побежали по

следам во мху, соплеменников выручать. Увидели их московиты,

поняли, что со всеми не справиться, что пленных отпустить придется,

перерезали веревки, которыми плененные к лошадям привязаны

были. Но не отступили без мести - рыжий - тот самый, что прошлой

осенью Анай за волосы держал, замахнулся саблей и разрубил

шаману Пулату грудь. Скрылись всадники, ускакали.

Анай прижимала к груди умирающего мужа, по ее лицу текли

слезы. Горе поглотило молодую женщину. Но человек устроен так,

что в самые скорбные и сложные моменты, разум его прибегает к

защите. То же случилось и с Анай – она вдруг увидела искрящуюся в

лучах солнца песчаную отмель и Пулата, пытающегося распутать

сети.

- Я люблю тебя, что ты на это скажешь? – прошептала женщина,

- Скажу, что тоже тебя люблю – ответил Пулат, собрав последние

силы, и душа его вознеслась над бесконечными северными лесами.

Большой погребальный костер для шамана Пулата устроили на

берегу Ветлуги. Все соплеменники собирали дрова, даже старики, что

были не в состоянии помогать, принесли по веточке, как бы память

шаману делая.

Утром Анай пришла к матери:

- Я уезжаю, мама. Я должна найти своего отца.

-Ничего не ответила мать, понимая, что это необходимо дочери…

что, оставшись здесь, она умрет от горя.

В поселении было только две лошади, Татарка отдала все свои

украшения и меха за одну из них. Собрала воды и рыбы, да

отправилась в путь. Спешилась у того места, где мужа убили и

увидела, что вырос на этом месте белый цветок. «Муж умер и тебе не

жить» - грустно сказала Анай, сорвала цветок и забрала с собой.

8

Строительство монастыря на реке Унжа шло полным ходом,

чернецы и простолюдины сновали в большом количестве, таскали

бревна и доски. Работала кузня. Оберегая святое дело от разбойников,

дозором стояла охрана. Рыжий с кем-то спорил. У подножья холма

стоял Макарий с братией.

- Преподобный, братия ленится на реку за водой ходить. А как

водица цвести начинает, так пить невозможно. Может велеть

простолюдинам колодец вырыть? – говорил за всех тощий монах

Илларион.

-Все вам на готовое, да лишь бы работать поменьше! А верит ли

кто-нибудь из вас в силу молитвы? Верит ли кто-нибудь в чудеса от

господа нашего? – вопрошал братию преподобный.

- Так-то оно так, отче, да ведь давно уж чудеса то не являлись.

Все больше в книгах про них написано. Разве что поганые ворожат –

ведьмаки, да волхвы что по лесам живут.

- Это слуги сатаны народ прельщают! Чудеса господа светлы и

чисты, как небо, как роса! Отдалитесь от меня! – воскликнул старец

и, перекрестившись, встал на колени для молитвы. Братия отдалилась

на некоторое расстояние. Несколько часов стоял Макарий на коленях