Мое тело слилось с ее, и на секунду я отпустил все. Это были просто Джози и я, сердце к сердцу, смотрящие друг другу в глаза. Каждое место, которым мы соприкасались — наша грудь, животы, руки, обнимающие друг друга, жужжали энергией. Я никогда раньше такого не чувствовал. Ощущала ли она тоже самое?
Ее губы приоткрылись, когда ее грудь коснулась меня. И там, в ее глазах, на ее лице я увидел то, чего раньше не было, то, что она не дала себе почувствовать. Желание, потребность.
— Нет, — прошептала она.
Я вытащил свою руку из-под нее и поднялся. Я предложил Джози руку, и она посмотрела на нее, как будто не знала меня, будто последние несколько дней, или даже годы взросления вместе не существовали. Будто каждый поцелуй был ложью. Мой желудок упал вниз.
Но потом ее мягкая, теплая рука взяла мою, я подтянул, и одним плавным движением она встала напротив меня.
Я должен быть честным. Ей нужно узнать все, и возможно тогда она поймет.
— Я взял эту работу, потому что не мог позволить кому- то другому делать это. Если бы твой тренер нашел повод сообщить о тебе… я бы убил его. Я могу наблюдать за тобой и держать тебя в безопасности. Я не позволю тебе сделать что-то, что навредит тебе.
Я не сказал, я не позволю ей повторить судьбу Ника.
Но ощущение недосказанности висело между нами.
Стены, которые она так хорошо строила, чтобы удержать других, вернулись на свои места.
— Я забочусь о тебе, Джози, уже долгое время.
— Рейд… — ее голос был едва громче шепота. — Мне нужно идти.
Она выбежала из двери.
Я хотел знать, что вызвало страх в ее глазах, и что она думала обо всем этом. Обо мне.
Я проводил ее домой и наблюдал, как она поднималась по лестнице к входной двери. Она взглянула через плечо на меня.
Каждый фибр моей души кричал ей, но я не сказал ни слова.
Джози
На том складе обнаружились две важные вещи: первая — Рейд был моим тренером и моим прокурором, вторая — это моя мать позвала его.
Обиделась ли я на Рейда за то, что он делал свою работу? На самом деле нет. Я бы предпочла знать эту важную информацию с самого начала, но если бы знала, стала бы доверять ему вообще? Наверное, нет. Это злило меня — знание, что он играл мной. И если быть честной с собой, Рейд играл со мной на гораздо большем эмоциональном уровне, чем я хотела признать. Тейт бросил меня? Пф, тогда было совершенно, абсолютно безболезненно по сравнению с этим. Это было… больно.
Но то, что было глубже, что заставляло меня кровоточить изнутри — было решение моей мамы. Она специально позвала Рейда. Она поставила меня под опеку, с полным пониманием того, что ему было бы поручено сделать. В какую игру она играла? Мама как я — где как вы думаете, я училась оценивать и вычислять? Она рассмотрела результаты обучения Рейда с моим братом. Она знала, что это он нашептал о моем брате. Правильно или нет, Ник не заслуживал смерти.
Кто- то должен был спасти Ника. Конечно, должны же быть какие-то меры, которые могли предпринять, чтобы помочь ему.
Я огляделась узнав знакомую обстановку гостиной и запах из кухни. Святое дерьмо, я, наверное, онемела, потому что я не помню как доехала домой, сняла обувь и прошла в гостиную.
Мама стояла перед кухонным столом, нарезая яблоко для Эла. Бросив изучающий взгляд на меня, она сказала:
— Эл, почему бы тебе не перекусить в своей комнате, пока ты делаешь домашнее задание?
Он поднял кулак вверх.
— Да!
Элу обычно не разрешается, есть в комнате. Его волнение было резким напоминанием о том, что я должна была сохранить — нормальность в мире Планков. Эл, скорее всего не останется Планком навсегда, но он им пока является. Однако его поведение не уменьшило моего гнева на маму.
Я сжала его в объятиях, прежде чем он выбежал из комнаты. Я держала его, пока он не начал извиваться, чтобы освободиться.
— Джози, — прохныкал он. Он приблизился к возрасту, когда публичное проявление чувств стало для него неудобным. Боже, как много всего изменилось.
— Извини, приятель.
Эл поднялся наверх, неся в руках свой перекус, и когда я услышала, что он закрыл дверь, подошла к матери. Ее лицо не выражало никаких эмоций, и это подпитывало раскаленные угли моей ярости.
Я скрестила руки вместе, чтобы они не дрожали.
— Почему ты позвала Рейда, если знала, что он может определять мою судьбу?