– Это правильное распределение обязанностей и организация труда, конечно же. А вы что подумали, Сергей Александрович?
– Думаю, что твоя жизнь с сегодняшнего дня и с этой минуты кардинально изменится не в лучшую сторону, – подается ко мне и шепчет на ухо. – Вангую – сегодня будешь лить слезы, – резко переводит взгляд на застывшего парня. – Стас, а родственники твоего пациента в курсе, что вместо ухода за ним, ты выполняешь работу, которая тебе не положена?
– Так он спит сейчас, почему не помочь, – улыбаясь произносит Стасик, не отрывая взгляда от моей груди.
– Свободен, – грубо произносит Потапов, сложив руки на груди.
Кому сейчас хуже – даже не знаю. Стасу, который спотыкается и падает на пол из-за того, что неотрывно пялится на меня, вместо того чтобы смотреть под ноги, или мне, которой теперь уж точно придется выполнять данное Потаповым задание. Нет, все же мне.
– Для первого дня я тебе делаю скидку, но дальше ее не будет. Если я даю тебе поручение, то выполняешь его именно ты, не сваливая обязанности на других.
– Напомните, для чего вы мне дали это задание?
– Для того, чтобы, – переводит взгляд на историю болезни, – Вениамин Петрович лежал в чистом подгузнике.
– Нет. У вас была конкретная цель и мы оба знаем какая.
– Ну раз знаешь, какого черта тратишь мое и свое время? Лежать обосранным не слишком приятно. Даже глухому восьмидесятилетнему деду. Начинай, Эля.
– А почему не Ариэль?
– Берегу твою психику перед видом голой обосранной жопы. Добивать тебя сейчас еще и Ариэлью слишком жестоко даже для меня.
– Ариэль вообще-то не склоняется.
– Я в курсе. Приступай, работы до хрена.
Надеваю перчатки и все… очередной ступор.
– Я не могу. Мне нельзя видеть обнаженного мужчину до брака. У меня очень строгая семья. Я поэтому и позвала того парня. Мне никак нельзя видеть чужие мужские половые органы.
– Ты мусульманка?
– Мусульманка и пуританка.
– И пиздаболка. Приступай.
Сукин сын. Глубокий вдох. Выдох. Считаю до пяти и принимаюсь отлеплять липучки по бокам подгузника. Ну, с Богом. Только хочу стянуть вниз подгузник, как Потапов хватает меня за запястье.
– То, что ты неженка, я уже понял, но ты определенно не полная дура. В тебе однозначно есть зачатки разума.
– Однозначно есть.
– Так вот, выключай тумблер, включающий дуру, которую ты демонстрируешь рядом с мужским полом, дабы запудрить им мозги, и включай тумблер с логикой, – на секунды задумываюсь на тем, что от меня хочет этот придурок, но в голову ничего дельного не приходит. Чего тебе надо, говнюк? Кажется, растерянный дедушка тоже не вдупляет что от меня хотят.
– Тумблер с логикой сломался. Что надо делать?
– Это я тебя спрашиваю, что надо делать.
– Снимать подгузник, помыть пациента и надеть новый.
– Хорошо, давай представим, что ты сейчас вытянешь из такого положения грязный подгузник. Но ты же понимаешь, что в таком случае он запачкает простыню и тебе придется ее менять?
– Понимаю, – никогда не считала себя тупой. В целом очень даже способной. Но я реально не понимаю, что ему от меня надо. Кроме как идти по проторенной дорожке и притворяться дурой – в голову ничего не приходит.
– Ну так что нужно делать, чтобы ее не запачкать?
– Не снимать подгузник.
– Я сказал выключить тумблер, включающий режим дуры, а не включить еще три таких же.
– Я не знаю, как его выключить.
– Поворачивай его на бок. Не тумблер, а деда. В таком положении стаскивай подгузник, желательно так, чтобы относительно чистым участком протереть задницу, – благо мужчина оказывается худым и мне почти без усилий удается его перевернуть на бок и даже без происшествий поднять его ногу и вытащить подгузник. Фух. Теперь главное, чтобы не стошнило от запаха. Ну, не так уж и страшно. – А теперь подложи пеленку, чтобы если что не запачкать простыню и протирай его моющей пеной.
Удивительно, но Потапов надо мной не издевается. Скрестив руки на груди, молча наблюдает за тем, как я провожу гигиену дедульки. Точнее смотрит он не на его пятую точку, а на мою троечку.
– Теперь у меня ваше лицо, Сергей Александрович, будет ассоциироваться с грязным подгузником и обкаканной попой.
– Тем лучше для тебя. А то еще влюбишься в меня ненароком.
– Да, после такого знакомства в вас только и влюбляться, – не скрывая сарказма выдаю я.
– Женщины на редкость глупые создания. Где побольше пиздостраданий вам как медом намазано. Вместо нормального мужика вы выбираете тех, по ком проехал ассенизатор. Так что не исключаю возможности, что ты попадешь и под мои говнистые чары, – невозмутимо произносит Потапов, не сводя взгляда с моей груди.