Выбрать главу

Присовокупив к данному тексту ещё абзац, в котором обратил внимание западного сообщества на ещё один вопиющий пример нарушения прав человека в России, Эдуард Аркадьевич открыл электронную почту и принялся рассылать экстренное сообщение о зверствах ФСБ по всем известным ему адресам. До назначенного времени визита в Федеральную службу безопасности оставалось чуть меньше часа.

2

В приёмной хорошо известного диссидентам ещё с советских времен здания краевого управления госбезопасности Марципанова встретили на удивление приветливо. Сидевший за стеклянной конторкой улыбчивый лейтенант, заглянув в паспорт правозащитника, вложил меж его страничек пропуск и куда-то позвонил, ткнув кнопочку на обширном пульте перед собой. Через пару минут в вестибюль, украшенный бронзовой скульптурой Феликса Дзержинского, вошёл совсем не похожий на карающий меч закона седовласый человек средних лет в гражданском костюме и с заметно выпирающим брюшком.

– Эдуард Аркадьевич? – вежливо осведомился он и произнёс-таки сакраментальное «пройдёмте».

Стараясь держаться гордо и независимо, правозащитник прошествовал следом по устланному ковровой дорожкой коридору мимо ряда дверей без табличек. Несмотря на страх, он чувствовал и закипающую исподволь радость в груди. Ведь если ему удастся вырваться рано или поздно из рук чекистов, политическое убежище в любой западноевропейской стране у него, считай, в кармане! Да и кому должно предоставлять демократическое сообщество пожизненный бесплатный пансион, как не узнику совести, жертве тоталитаризма?

Провожатый распахнул одну из безликих дверей и радушно пригласил Марципанова во вполне светски обставленный кабинет с непременным монитором на столе, несколькими телефонами и вольнодумными портретами в рамках по стенам – Владимира Высоцкого, Василия Шукшина и Владимира Путина в борцовском кимоно.

– Присаживайтесь! – кивнул гостю на кресло напротив стола чекист и пошутил весьма кровожадно: – Садиться мы, как правило, не предлагаем. Это не нам, а суду решать. Впрочем, вы, как правозащитник, об этом лучше нас, государевых слуг, знаете…

«Почему он так сказал? – лихорадочно соображал Эдуард Аркадьевич. – Запугивает? Надо держаться изо всех сил, не поддаваться на провокации…»

Марципанов сел в мягкое кресло, плотно сдвинув колени, чтобы унять охватившую их дрожь, Пока гэбист устраивался напротив, одновременно разбирая лежащие на столе бумаги, Эдуард Аркадьевич размышлял напряжённо, чем вызвано его приглашение в этот оплот режима. Предъявят обвинение и арестуют? Начнут вербовать? Допросят с пристрастием, а то и с применением пытки? Если примутся пытать, надо будет согласиться для вида на сотрудничество и всё рассказать. Но рассказать – о чём? Адреса, явки, пароли? Но никаких паролей он не знал, как и о нелегальных явках тоже. А легальные адреса всех правозащитных организаций, центров и фондов, с которыми он сотрудничал, легко можно найти в Интернете…

– Вас Эдуардом в честь дедушки назвали? – поинтересовался вдруг, разобравшись в бумагах, чекист.

– Н-наверное… Нет. То есть, да, – запутался с ходу соображавший совсем на другую тему правозащитник.

А в голове его стремительно пронеслось: «…Отвлекает внимание. Задает ничего не значащие вопросы, в том числе о родственниках. Разыгрывает передо мной роль доброго следователя. А потом наступит очередь злого…»

– А я вас, Эдуард Аркадьевич, обрадовать хочу, – вдруг обезоруживающе расплылся в улыбке гэбист. – Несколько лет назад вы обратились в комиссию по реабилитации жертв политических репрессий с тем, чтобы восстановить доброе имя вашего репрессированного дедушки. Писали, что был он командиром Красной армии, воевал, по окончании Великой Отечественной служил где-то в Сибирском военном округе. Там и сгинул в начале пятидесятых годов, уничтоженный, как вы выразились в своём обращении… – гэбист скосил глаза на лежащую перед ним бумагу, – сталинскими опричниками. Верно?

– Д-да… – замороченно кивнул Марципанов.

– А вот и нет! – не без торжества шлёпнул по документу ладонью гэбист. – Мы, конечно, затянули с ответом… Случай оказался непростой. Пришлось долго копаться в архивах, сделать десятки запросов… В итоге этой большой и кропотливой работы выяснилось, что вашего деда, Эдуарда Сергеевича Марципанова, 1913 года рождения, никто не репрессировал. Более того, к командному составу Красной Армии вашего дедушку можно отнесли с достаточной степенью условности…