— Эпическая сила былинных богатырей!
— Ну, как?! — с воодушевлением воскликнул скульптор, довольный произведённым впечатлением. — Круто?
Начальник исподлобья взирал на шедевр:
— Это кто?
— Кто или кому?
— И то, и другое — и кто, и кому?
— Это я, сам себе! — Степаныча распирало от гордости за себя, за произведённый фурор и за искусство в целом.
Толпа наперебой сыпала советами:
— Да сдать её в металлолом!
— Теперь уже не поймёшь, из какого она металла!
— В музей современного искусства продать!
— Проще собственный выставочный зал построить, чем в Нью-Йорк её переть.
— Почему именно туда?
— Да, хрен его знает, слышал только, что он там есть.
— Точно! Своих музеёв всё равно нема!
— Там собственных дураков хватает!
— Был бы живой, можно было б, обогатить кунсткамеру, — промямлил председатель, и уже более решительней добавил. — А вот его, надо в командировку отправить. Куда-нибудь подальше, типа Зимбабве — такое мастерство нуждается в продвижении. Вне конкурса!
— Почему в Африку?
— Да без разницы! Но чем дальше отсюда, тем лучше. В такую поездку, чтобы он оттуда не выбрался, так сказать, без вариантов! — командир колхоза устало вздохнул и начал обдумывать план дальнейших действий, по ликвидации последствий несанкционированного митинга.
После непродолжительных дебатов, было принято решение — повторить подвиг легендарного крейсера — «открыть кингстоны»! Шею статуи обмотали цепью, и трактором отволокли к ближайшему речному обрыву, откуда и произвели сброс, благополучно утопив произведение мастера, от греха подальше и от начальствующих взглядов, заодно. Поднявшаяся волна вынесла на берег обрывки водных растений и чёрно-зелёную тину, и неспешно откатясь назад, закружила в водовороте, над утопленным произведением искусства.
На самом краю обрыва, над рекой, ещё долго маячила одинокая фигура Степаныча, всматривающегося в её мутные воды. Кто его знает, какие мысли витали у него в голове: плакал ли он об утрате, или оставил переживания при себе, стоял молча, или разговаривал с тёмной водой — неизвестно, только вскоре он покинул односельчан. Говорят, его щуплый силуэт видели по дороге в Тибет. На вопрос, обращённый к очевидцам, откуда те знают, куда именно он направился, те только пожимали плечами — модно, мол, про Тибет гуторить…
— Такие вот, коврижки! — закончил повествование Бульдозер.
Народ выпил за искусство, за командировку, про которую сложено столько фольклора, что он прокормил, не одно поколение юмористов и драматургов — кто — чего, пытается выжать из пикантной ситуации…